— Не хочешь рассказать, что с ними случилось?
Аледо покосилась на меня, буквально обжигая взглядом:
— Не хочу. Быть может, тогда, когда вы доведёте меня до своего Ордена и сделаете хоть немного сильней? Например, Мастером пятой звезды? — помедлив, она добавила. — Старший.
Я хмыкнул. Мне постоянно говорили, что я очень непочтителен к старшим. Эта Аледо словно наказание, которое свалилось на меня, услышав все их жалобы Небу.
— Ладно. Веди к своим товарищам, младшая.
Да, я понимал, что это смешно, но удержаться не сумел.
Там всё оказалось точно так же, как я и ожидал. Большая и полуразвалившаяся хибара у подножия стены. Пристанище для целого десятка детей-сирот. Для вида я оглядел каждого из них, как и просила Аледо. Двое старших, здоровых и широкоплечих лба уже были Воинами, сумев создать средоточие, но это явно не то, что можно было бы назвать талантом. Не в их возрасте, не во Втором поясе.
Поэтому я лишь покачал головой в ответ на безмолвный вопрос Аледо. А вот с прощальными подарками я постарался так, как только смог. Трое получили простые защитные артефакты, чудом завалявшиеся у меня в кисете. Старшему их… банды? Старшему я вручил кисет Путника с духовными камнями, десятком лечебных зелий и шестью возвышалками.
Возвышалки серьёзно усилят их в сравнении с другими бандами. Камни позволят некоторое время не заботиться о пропитании, да и уберегут их от воровства или прочих опасных дел. Главное, чтобы они с кисетом не решились на какую-нибудь дерзкую и крупную кражу. Ну и не засветили его перед другими бандами. Но теперь всё в их руках.
А затем я просто вышел на улицу, позволив Аледо попрощаться. Впрочем, это не стало помехой для моего слуха. Он тоже стал гораздо лучше, позволяя словно отсекать лишнее, и слышать только то, что я хотел.
— Аледо, ты уверена, что у него добрые намерения? Стелет он мягко, но так и не сказал, что же за талант у тебя.
— Даже если таланта нет, плата всё равно щедрая, разве нет? Такого не платит ни один Дом Цветов за новеньких, так ведь?
— Т-ц, Аледо… Ни наши старшие, ни мы сами, заняв их место, никогда до такого не опускались, не говори мне таких злых слов.
— Прости.
— Так. Сейчас Проныра метнётся к стражнику Юмину и…
— Не надо. Я всё решила.
Я вздохнул и заставил себя услышать спор птиц за стеной города, а не этот шёпот.
Аледо понадобилось на прощание и уговоры меньше времени, чем я ожидал. Она вышла, не оборачиваясь, подошла ко мне и указала рукой налево:
— Старший, нам туда. Так мы окажемся и ближе к северным воротам и выйдем возле рынка и гостиницы, как вы и хотели.
Я лишь кивнул:
— Веди.
Она так и не обернулась.
Гостиница оказалась большой, в три этажа, но не очень приветливой.
— Две комнаты, господин? — хозяин вскинул брови, покосился на босую и чумазую Аледо. — В такое время?
Я пожал плечами:
— Даже знать не хочу, что это за время. У тебя есть две комнаты?
— Есть, но, господин…
— Значит, мы заселяемся. Тебе какая разница, от кого получать деньги?
Хозяин прищурился:
— Время сейчас такое, господин, что комнаты подорожали. Наплыв. Сразу два больших торговых…
Я на миг коснулся кисета и показал на ладони десяток духовных камней. Хозяин запнулся, а затем заорал:
— Пас! Пас! Где ты там шляешься? Живо сюда, нужно подготовить комнаты для господина. Ирма!
Я передал Аледо набежавшим служанкам, чтобы они привели её в порядок и сменили одежду. В лавку лучше привести чистого, пусть и одетого с чужого плеча ребёнка, чем оборванца с улицы. Сам же принялся размышлять о том, что происходит со мной.
Эта девочка, Аледо. Да, я вспомнил о ней. И что? Не могла она стать для меня преградой в Возвышении. Не верю в это. Я скорее поверю, что те две мёртвых служанки в доме мастера Указов Жуков могли бы стать для меня преградой. Так какой смысл в этой встрече?
Ладно Фатия. С ней я могу понять, почему Небо столкнуло меня с ней. Но Аледо?
И вообще, не слишком ли я предвзятого к себе мнения. С чего бы Небу так сильно вмешиваться в мою жизнь?
На это я тут же нашёл ответ.
Может быть, с того, что я брат Говорящей с Небом?
Я задумался, крутя чашку и вглядываясь в танцующие листья чая. Могло ли это случиться потому, что Лейла говорила обо мне с Небом?
Но я был долговым слугой в Ясене. Вся моя семья была долговыми слугами там, как и сама Лейла. Мы день за днём ходили на краю наказания или… или надругательства. И ни о чём Лейла не просила, ничего не происходило такого, чтобы спасти нас или изменить нашу судьбу.
Да, Небу было интересно, но не более. Так говорила Лейла. Могло ли что-то измениться за эти… за эти два с лишним года? Лейла выросла, изменилась, стала вести себя по-другому, стала считать по-другому?