Вытираясь после всех процедур, Зуля почувствовала, что ее кожа стала похожа на шелк - нежная, гладкая и как бы светящаяся изнутри. С одной стороны, было очень приятно, но с другой - больно, ведь она знала, к чему ее готовят.
После обеда девушка легла, но никак не могла уснуть - мысли о предстоящем не давали ей спать. Она попробовала думать о чем-нибудь приятном, о том, как ее подружки готовятся к Новому году, о красивом платье, о новогодней вечеринке, но все это приносило только ноющую боль. Она попыталась представить себе свой дом, родителей, что они сейчас делают, о чем думают.
Вот она, ее мама, стоит у плиты такая печальная, держит ложку в руках, смотрит на стену, о чем-то задумавшись. Мама не замечает дочку, стоящую на пороге.
- Мама! - кричит, Лена. - Я здесь, я вернулась!
- Девочка моя, красавица моя! Иди ко мне! - Мама плачет, тянет к ней руки, но сдвинуться не может.
Вдруг хлопнула дверь - и все исчезло. Зуля открыла глаза - перед ней стояла Дарья.
- Молодец, что поспала, - сказала она. - Вставай, умой лицо, и я помогу тебе причесаться как Хозяин хочет, а потом пойдем ко мне, я тебя подготовлю к выступлению.
Слова Даши не только резко разбудили девушку, но и причинили боль.
- Мне только что снилась мама, - сказала Зуля, - она плакала и звала меня.
- Не плачь, - сказал ей женщина, прижимая к себе, - подними гордо голову, будь выше их, покажи, что им тебя не сломать. Ты переживешь это и будешь более человечной, чем они. Пошли, нам еще многое надо сделать.
Женщины довольно долго возились с волосами, расчесывая их и заплетая косички, которые красиво переплетали между собой и закрепляли на голове так, чтобы не падали при любых переворотах. Как только с этим закончили, Дарья чуть ли не бегом повела девушку наверх в свою комнату. Проходя за кулисами сцены, они услышали музыку и шум голосов - это означало, что люди начали уже съезжаться.
- Ты сможешь сама накрасить глаза, щеки и губы? - спросила Дарья
- Смогу, но у меня нет косметички.
- Садись перед зеркалом, там на столике есть все необходимое, а я пока сама переоденусь и накрашусь к выступлению.
- А вы что, тоже будете выступать? - удивилась Зуля
- Да, только в одетом виде.
- А что вы будете делать?
- Скоро узнаешь, - сказала Даша, снимая футболку. - Пока не мешай, мне надо сосредоточиться.
Зуля видела в зеркало, что та оделась в празднично украшенную блестками цыганскую одежду и тоже начала краситься, используя яркие тона, несколько гротескно подчеркивая свою внешность. Вдруг за дверью они услышали спор Хозяина, который был явно очень недоволен.
- Жень, ну зачем тебе ее видеть сейчас?! - возмущался он. - Она должна сосредоточиться на выступлении, ведь первый раз на сцену в таком виде выходит. Я и так переживаю, как бы не сорвала мне все.
- Ну да, подсунешь мне какую-нибудь уродину, и что я с ней делать буду? - смеясь ответил этот Женя, хотя голос его был настолько похож на хозяйский, что казалось, будто тот сам с собой разговаривает.
- Ну, черт с тобой, здесь она, заходи. - И тут же открылась дверь.
Мужчина, вошедший с Хозяином, был очень на него похож, отличался лишь прической - у него был короткий ежик, а на бритая голова. Он был ниже и мельче Хозяина, но черты лица и даже манера разговаривать были почти такими же.
- Вот она, наша Зуля, любуйся. - Он подошел к повернувшейся в их сторону девушке, приподнял указательным пальцем ее подбородок и покрутил голову влево-вправо. - Не правда ли, хороша?
- Да, пойдет, - буркнул гость и вышел из комнаты.
- Кто это? - озадаченно спросила Зуля.
- Это твой сегодняшний клиент, - вздохнула Дарья. - Видишь, потребовал предъявить товар лицом. Ванька говорил, что это старший брат Хозяина и что он немало вложил в строительство и оформление этого заведения, а теперь имеет большой процент с дела.
- Мне кажется, я где-то его видела, - задумчиво произнесла Зуля.
- Ладно, ты тут продолжай "рисовать", а я побежала. Слышишь? Мой выход объявляют. - Она взяла гитару и вышла за дверь.
Девушка, выйдя из задумчивости, услышала только имя "Дарья" и аплодисменты, которыми ее встречали. Зуля и представить себе не могла, что у Даши такой хороший и сильный голос. Она пела на своем языке очень веселые, зажигательные песни, подыгрывая себе на гитаре и, наверное, пританцовывая - было слышно, как стучат каблуки ее туфель. После второй песни она уже собралась уйти со сцены, но зрители не отпускали, требуя продолжения. Потом спела "Очи черные", уже на русском. Только после этого смогла закончить выступление. Влетев в комнату, она села, чтобы отдышаться.
- Я и не знала, что вы так хорошо поете, - с восхищением сказала девушка.
- Да где там хорошо, так, сносно. Я же цыганка - должна уметь хоть как-то петь. Ты накрасилась? Дай я на тебя посмотрю и займемся телом, а то время поджимает: сейчас две девушки покажут стриптиз, а потом твой выход.
Дарья рассмотрела результаты трудов Зули.
- Хорошо, - сказала она, - но в следующий раз делай поярче. Это бордель, а не спортзал. Снимай халат, покажу, что надо делать. Не буду же я все время тебя разукрашивать.
Оказалось, что, выступая нагишом, надо немало поработать с косметикой, чтобы тело стало лучше видно в лучах прожекторов. Наложили тональный крем, подкрасили соски, подчеркнули тенями грудь, да и остальные места постарались выделить.
Когда замолчала музыка, под которую танцевали стриптиз, и зазвучали аплодисменты, Дарья еще наносила последние штрихи.
- И наконец, звезда программы, наша дебютантка Зуля! - прокричал ведущий.
В зале раздались аплодисменты, Дарья подтолкнула девушку в спину, и та сделала первый неуверенный шаг. Вдруг двери зала с грохотом распахнулись и грозный голос прокричал в мегафон:
- Всем оставаться на своих местах! Полиция!
Глава 18
До позднего вечера Агата с Оксаной ждали ответа из управления полиции, не зная, собирать им отряд сыщиков или все-таки подготовят спецгруппу. Только в девять часов им позвонили и сообщили, что операция будет проводиться сегодня ночью и Синицына должна прибыть к десяти часам к зданию городского управления полиции, выдвигаться будут оттуда.