Кхарн поднял одну руку и нажал на открывающие механизмы шлема, а затем снял его под шипение сбрасываемого давления.
— Лучше оружие, которое видно, чем спрятанный за спиной нож, — произнес Кхарн. Теперь из его голоса пропало механическое рычание шлема.
Посол фыркнул.
— Я вижу, ты привел с собой свой сброд, — сказал он, бросив взгляд на Пожирателей Миров.
В груди Дрегера раздался гул низкого, предупреждающего рыка.
— Этот сброд находился на передовой войн человечества с момента своего основания, — произнес Кхарн. — Этот сброд истекал кровью и умирал на стенах Имперского Дворца, пока ваш Легион удовлетворял свои страсти на терранском населении. Это те, кому кажется, что ваш Легион должен бы пролить свою кровь, как делали мы.
— Двенадцатый всегда совался в самый центр мясорубки, — сказал посол III Легиона. — Нельзя так делать, а потом плакаться, будто понесенные тяжелые потери — это «неправильно». Третий Легион сыграл свою роль в осаде. Мы делали то, что нам приказал Магистр Войны. Гор понимал, что мы способны на нечто более тонкое, нежели просто рваться на пушки лоялистов. Не нас надо винить в прореживании ваших рядов. И в том обстоятельстве, что война оказалась проиграна.
— Может быть, — отозвался Кхарн. — А может, и нет.
— Не будем думать о былом позоре, — произнес посол. — Это было в иное время. Ныне вселенная иная. Мы уже не тот Легион, каким были раньше, — сказал Антей.
Кхарн демонстративно посмотрел на колышущегося демона, который стоял позади, вместе с охраной лорда-посланника.
— Я вижу.
Антей рассмеялся. Это был насыщенный звук: сладкий и сочащийся презрением.
— Не будь категоричен, Кхарн. Твой Легион изменился так же, как и мой, и дело не только в увечьях, которые вы себе нанесли в подражание вашему сломленному повелителю.
— Сними шлем, посланник, — произнес Кхарн. — Мне нравится видеть лица тех, кто оскорбляет Ангрона.
— Я не желал обидеть, — ответил Антей. — Однако так тому и быть.
Он отвернулся и с царственной церемонностью снял свой высокий шлем. Смертный с тонкими конечностями — Дрегер не смог определить, был ли это мужчина, женщина, или же некая смесь того и другого — легко выбежал вперед, чтобы принять его на руки. Лорд-посланник погладил смертного по щеке тыльной стороной кисти, а затем повернулся навстречу Кхарну.
Глазам Дрегера его наружность представлялась отталкивающей. Плоть приобрела лиловый оттенок, широко раскрытые глаза не моргали. Веки были хирургически удалены, и черные, словно пустота, зрачки расширились настолько, что полностью заполнили собой яблоки. Это были холодные и мертвые глаза акулы. Периодически накрашенные красные губы раздвигались, и чрезмерно длинный мясистый язык облизывал глаза, смачивая их.
— Так лучше? — спросил посол III Легиона. Он явно наслаждался эффектом, который его внешность производила на зрителей.
Не терзай Дрегера Гвозди, он бы рассмеялся. Когда-то он рассматривал Легионес Астартес как высшую разновидность человечества. Превосходящую. Как следующий шаг в эволюции человеческого вида. За прошедшее с тех пор время он уже давно успел смириться с тем фактом, что они не представляли собой ничего подобного. Они были генетически сконструированным оружием, которое используют и отбрасывают по необходимости. И все же зрелище того, насколько деградировали и разложились теперь Пожиратели Миров и Дети Императора, насколько далеко они отошли от первоначального замысла, доставляло мрачное веселье.
Впрочем, Гвозди терзали его. Он не засмеялся. Дыхание стало неглубоким, руки непроизвольно сжались в кулаки. Ему хотелось вбить мерзкое насмешливое лицо лорда-посланника внутрь головы.
Хотелось утопать в потоке горячей крови, хлещущей из разорванных артерий, упиваться противопоставлением собственной силы другому достойному созданию и взятием над ним верха. Хотелось расправиться с этой гротескной насмешкой над космодесантником, снести ей голову с плеч и поднять вверх на всеобщее обозрение, вызывающе вопя в небо, обещая череп…
Нет. Остановись.
Напрягшись, Дрегер замедлил барабанящее биение сердец, сделав глубокий затяжной вдох. Он осознал, что подергивается. Он прекратил это невольное движение.
Сосредоточься. Сосредоточься.
Он отдернул себя от края. Заставил кулаки разжаться.
— Скажи мне, — произнес посол III Легиона. — Почему среди вас стоит один из благородных сынов Фениксийца?
Кхарн бросил взгляд вбок.
— Дрегер, — сказал он. — Приведи Палатинского Клинка.
Дрегер отсалютовал, ударив себя кулаком в грудь на манер Псов Войны.
— Идем, — велел он Галерию и шагнул вперед.
Трое воинов в золотой броне, составлявших охрану лорда-посланника, немедленно наполовину вытащили мечи. Позади разом поднялось оружие терминаторов, нацелившись на Дрегера. Антей качнул рукой сверху вниз.
— Прошу вас, — укоряюще обратился он к ним. — Это наши сородичи.
Оружие опустилось, клинки ушли в ножны.
— Простите моих воинов, — произнес Антей. — Они, возможно, немного чересчур меня оберегают. Что ж, — продолжил он, глядя на Дрегера и Галерия, — это неожиданный поворот.
Демон заскользил вперед, чтобы присоединиться к лорду-посланнику, и на сей раз ощетинились уже Пожиратели Миров, которые крепче сжали оружие и начали нервно переминаться. Существо направилось к Кхарну, глядя на того своим зловещим взглядом, покачивая челюстью и щелкая зубами. Из выходных отверстий порывами исходил пастельный мускус, застилавший воздух. Когти лязгали.
Когда Дрегер подошел к Кхарну, его ноздри заполнил прилипчивый смрад, а голова поплыла. Этого не могло быть — доспех обладал замкнутой атмосферой и годился для пребывания в пустоте — но туман все равно просачивался сквозь закрытую решетку шлема.
Дрегер зарычал и положил руку на оружие, намереваясь обнажить его и зарубить мерзкую тварь. Его удержало лишь прикосновение к плечу. Готовый нанести удар, он поглядел на руку в перчатке. Сперва он ее не узнал. Его остановил только голос Кхарна.
— Нет, брат, — произнес тот.
Лорд-посланник усмехнулся.
— Присутствие Гедонарха может… нервировать тех, кто к нему не привык.
Демон провел рукой по броне лорда-посланника непринужденным и интимным движением. Он бросил взгляд на Дрегера, и того затошнило, к горлу подступила едкая желчь. Тошнота была непривычна для Легионес Астартес и разозлила его. С губ сорвался низкий рык, с урчанием исходивший глубоко изнутри.
Дрегер увидел, как мириад глаз демона сверкнул калейдоскопическим цветом с множеством оттенков, будто там прошло отражение. Казалось, что великолепие этих тонов противоречит природе существа, словно они также принадлежат к чему-то иному.
Находившийся рядом с ним Галерий опустился на одно колено и склонил голову. Демон скользнул вперед и погладил боковую часть шлема Палатинского Клинка тыльной стороной клешни. Этот жест был одновременно изящен, заботлив и омерзителен.
Блудный сын возвращается, — прошептал голос, состоявший из сотни голосов.
Затем демон резко повернулся, закружив свой мускус и закручивая его крошечными вихрями. Отталкивающе сокращаясь при движении, он скользнул за спину лорда-посланника, бросив на Кхарна зловещий взгляд, пока огибал того. Кхарн не обратил на это никакого внимания.
— Встань, Палатинский Клинок, — произнес лорд-посланник.
— Если желаете, можете считать его возвращение в Третий Легион жестом доброй воли, — сказал Кхарн.
— А обращался ли Двенадцатый Легион с тобой с должным почтением, брат мой? — поинтересовался лорд-посланник, обращаясь к Галерию.
— Обращались, мой повелитель, — несколько скованно ответил тот. — Я боялся, что Третьего Легиона более нет. То, что этот страх улегся, переполняет меня радостью.
Лорд-посланник широко распростер руки, и его гротескное лицо исказилось в блаженной улыбке.
— Из пепла восстает Легион, — сказал он.
— Молю, скажите мне, что лорд-командор Кирий еще жив, — произнес Галерий. — Я давал клятвенный обет защищать его.
Улыбка пропала с лица посла.