Несколько раз судорожно моргнув, я избавляюсь от воспоминания. Мои чувства вернулись. Я взвалил огнемет на плечо и ускорил шаг.
Дорога под ногами ненадежна. Кровь, которая прежде свободно текла по плитам, теперь замерзает из-за стремительно падающей температуры скалатракской ночи. Доспехи павших покрывает изморозь, а там где поработало Дитя Кровопролития, их отмечают более темные пятна киновари.
Я определенно не сталкивался с таким холодом. Это не глубокий холод тундры на Гедрене V, и не ледяные бури, которые вычищали горные дороги на Текели. Этот холод обжигает и кусает. Холод, который грозит похитить внутренний огонь.
Но не у меня.
Победа или смерть. Сыны Агрона никогда больше не проиграют. Я не позволю. Наши враги падут, или же вместо них мы предложим Кхорну себя.
К западу, в темноте раздается вой очередной звуковой атаки. Мои ботинки скользят по обломкам, когда я иду обратно на звук, внутри меня снова поднимается ярость. Фулгрим возможно бросил их, но его ублюдочные дети заплатят за…
Я слишком поздно заметил засаду. Время замедляется.
Тени вокруг меня взорвались вспышками болтерного огня, снаряды рвутся и пробивают осколками плоть моей обнаженной руки. За миллисекнуды до прыжка я насчитываю трех стрелков и еще одну укрывшуюся фигуру.
Пистолет оказывается в моей руке до того, как я отрываюсь от земли, и вспышка раскаленной плазмы испаряет голову ближайшего нападавшего. Мимолетное сожаление из-за потери черепа.1303.
Шальной снаряд бьет в мой нагрудник, меняя направление моего прыжка и вынуждая меня убить спрятавшегося воина спонтанным обратным ударом. Я разворачиваюсь, чтобы разрубить болтер третьего, после чего опрокидываю его бессознательное тело на землю и швыряю Дитя Кровопролития влево. Цепной топор вонзается глубоко в горло последнего легионера, и артериальная кровь бьет в сводчатую крышу аркады.1305.
Ярость стихла. Я стою над распростертым воином, который шарит рукой в поисках оружия.
Слова. Гнев. Его лицо знакомо мне.
Грунер.
Он лежит среди тел наших павших братьев и говорит о безумии и предательстве. Он проклинает меня, чемпиона-берсеркера, который будет терзать свой Легион вновь и вновь.
Воспитатель щенков. Кто ты такой, чтобы сомневаться во мне?
Я первым взобрался на стены Императорского Дворца. Последним покинул Терру, при взятии Львиных Врат мое тело было изнурено убийством одного миллиона слуг Императора. Никто и никогда не превзойдет мой счет.
Состязание закончено. Я победил.
Причина, по которой нас победили — слабость других. Слабость в других легионах, и нашем собственном. Если это все, что осталось от чести Пожирателей Миров, тогда я рад, что меня называют их предателем.
1306.
Уильям Кинг
Ярость Кхарна
Кровь Богу Крови! — проревел Кхарн Предатель, прорываясь сквозь град болтерного огня к Храму Высших Наслаждений. Болты рикошетили от его доспеха, не нанося никакого урона. Десантник Хаоса улыбнулся. Керамит древней брони защищал его уже десять тысяч лет. Он был уверен, что броня не подведет и сегодня. Воины вокруг него падали, держась за свои раны и крича от боли и страха.
Возложив новые души на алтарь Повелителя Резни, Кхарн маниакально усмехнулся. Сегодня Бог Крови будет доволен.
Кхарн заметил, как впереди один из берсеркеров, чей доспех наполовину был расплавлен плазмой, упал, изрешеченный болтерным огнем. Берсеркер выл с гневом и разочарованием, зная, что сегодня принес Кхорну меньше жертв, чем обычно. Из последних сил умирающий воин подобрал свой цепной меч и одним быстрым ударом отрубил себе голову. Его кровь била фонтаном, утоляя жажду Кхорна.
Пройдя мимо, Кхарн пнул голову мертвого воина, закинув ее на парапет защитников. По крайней мере, мертвый соратник Кхарна подарил поклонникам резни пару восхитительных моментов перед смертью. В подобных обстоятельствах это была наименьшая награда, которой Кхарн мог одарить воина. Предатель начал взбегать по горе трупов, стреляя из плазменного пистолета. Один из культистов упал, держась за расплавленное лицо. Дитя Крови, демонический топор Кхарна, выл в его руках. Он размахивал им над головой, крича проклятия в болезненно-желтое небо демонического мира.
— Черепа для Его Трона! — кричал Кхарн. Со всех сторон берсеркеры подхватили его крик. Все больше снарядов пролетало мимо, но он игнорировал их как назойливых насекомых. Все больше воинов умирало вокруг него, но Кхарн стоял невредимый, благословленный Богом Крови, зная, что его время еще не пришло.