— Я сказал она в порядке, — сказал папа скосив на меня глаза. — Она сейчас наверху, спит, иначе я бы дал ей телефон, чтобы ты смогла убедиться сама.
Я потянулась к трубке, но он помотал головой. Почему мой отец лжет моей маме о том, где я?
— Бев, — сказал он и его голос приобрел ту твердость, которую я помнила с детских лет. — Послушай меня. Мэдисон в порядке. Я в порядке. Мы справляемся вполне хорошо, и я думаю это у тебя с этим проблемы. Я могу вырастить нашу дочь так же хорошо, как могла бы и ты. Она прекрасная девочка и я, честно говоря, понятия не имею, откуда ты набралась разных слухов. Я скажу ей, чтобы она позвонила тебе завтра. Я не стану ее будить только потому, что кто-то подергал тебя за поводок. Иди, прими валиум или еще что.
Мои глаза расширились, когда он прервал разговор и шумно выдохнул, глядя на телефон так, как будто хотел швырнуть его в стену.
— Мама? — спросила я, хотя это было очевидно.
— Она думает, что я не могу о тебе позаботиться, — ответил он; морщинки вокруг его глаз проступили резче — похоже он устал.
Тоска защемила мое сердце и, похоже, это отразилось во взгляде; сделав усилие, отец сменил выражение лица и улыбнулся, считая, что я думаю, будто он все еще расстроен и, скорее всего, будет пребывать в расстроенных чувствах следующие несколько дней.
— Пап, ты отлично обо мне заботишься, — сказала я, чувствуя себя потерянной, и обняла его со все нарастающим чувством вины. Моя смерть не была его виной, и я не вынесла, если бы он думал иначе.
Он сжал меня в объятиях, затем отступил назад.
— Спасибо, — мягко сказал он. — Позвони своей матери завтра. Поверь, сейчас тебе не захочется с ней разговаривать, — добавил он, собираясь отправиться на кухню, чтобы положить телефон на место. — Кто-то сказал ей, что ты на Западном Побережье, в тюрьме, обвиняешься в поджоге жилого дома.
— Правда? — спросила я, заставив себя рассмеяться и удивляясь тому, как этот звонок сумел миновать Грейс.
Папа аккуратно положил трубку телефона, но его пальцы тряслись и «клик» прозвучал необычно громко.
— Может быть, если бы твоя мать пожелала жить в двадцать первом веке и обзавелась определителем номера, то она бы не поддавалась на розыгрыши типа этого.
— Поверить не могу, до чего я устал, — сказал он, опуская руку, чтобы взглянуть на часы. — Я пытался тебе позвонить, но то ли у тебя кончились минуты, то ли села батарейка. — Его глаза встретились с моими; во взгляде плескалось раздражение. — Снова. — Добавил он.
Я не могла лгать ему в лицо, так что укрылась в холодильнике, притворившись, что ищу стакан яблочного сока. Я уговариваю около галлона каждую неделю.
— Э-э, да, должно быть батарейка, — сказал я, засунув голову в холодильник и вдыхая холодный воздух. — Я это… вроде как одолжила его Барнабасу.
— Мэдисон!
Его возглас щелкнул словно хлыст, и я высунулась из холодильника, не поднимая глаз.
— Уже завтра он снова будет у меня, — пообещала я.
— Пользуйся моим пока не вернешь свой, ладно? — сказал он, протягивая мне телефон. — Где вы с Джошем ели?
После моего розового слима было чудно держать в руках тяжелый черный телефон. Время на нем отличалось больше чем на два часа, но когда я посмотрела на него, цифры волшебным образом стали правильными.
— Э… В «The Low D», - ответила я, отчаянно стараясь припомнить нашу историю прикрытия. — Накита и Барнабас были там с нами. Мы устроили встречу после пробежки Джоша.
— Ты поела, верно?
— Сыта, как всегда, — улыбнувшись, я поставила стакан на стойку и налила себе немного сока.
Не говоря ничего, отец просто озабоченно рассматривал меня.
— Но могу перекусить еще чего-нибудь до того, как отправляться спать, — добавила я и, похоже, большая часть его беспокойства рассеялась. — Я могу завтра сходить к Наките? Мы сделали кучу фоток на встрече, и я хочу помочь ей их рассортировать.
— Конечно, но на этот раз сделай домашние дела до того, как уйдешь, — сказал он. — Меня может не быть здесь к тому времени, как ты проснешься. Завтра у меня финальное заседание в суде. Ненавижу эти десятидневные слушанья. В половине случаев они или начинаются во время выходных или заканчиваются на выходных. Не забудь помыть посуду. Отсортируй мусор, который можно переработать. И подмети дорожки к дому до того как уйдешь. На этот раз обе — переднюю и заднюю.
Это был обычный список, и я взбалтывала сок, надеясь, что он закончит до того, как мне придется пить.
— Да, папа, — почти простонала я.
Снова зевнув, он посмотрел на часы над плитой.
— Поверить не могу, что я так устал. Наверное, сегодня выпил маловато кофе.