— Ладно, я вижу это, — наконец произнес Пол, его выражение было спокойным, когда он погрузился внутрь своего сознания. — Я нашел тебя. — Его один глаз приоткрылся, сравнивая мою настоящую ауру с той, что была на временной линии. — Нашел их, — добавил он, имея в виду жнецов, как догадалась я. Затем он съежился. — Мэдисон, я понятия не имею, на что я смотрю.
— Подожди, — сказала я. Закрыв глаза, я тоже углубилась в свой разум, пытаясь найти привычные временные линии. Но, как я и боялась, там не на что было смотреть, просто размытая туманная дымка.
— Попытайся прикоснуться к нему, — сухо сказала Накита, и Джош не довольно вздохнул.
— Хорошо, — сказала я и потянулась к Полу.
— Эй! — вдруг вскрикнул он.
У меня в голове вспыхнул яркий свет и исчез. Мои глаза распахнулись, и я уставилась на Пола. Он выглядел испуганным, широко раскрыв глаза в тусклом свете отдаленного уличного фонаря. Мое сердце забилось сильнее, и я поняла, что моя рука лежит на моем колене сжатая в кулак. — Ты в порядке? — спросила я его, пока Барнаба что-то ворчал себе под нос.
— Да, — ответил он, явно взволнованный. — Меня это просто удивило. Давай попробуем снова.
Демус сделал какой-то невнятный комментарий, который все мы проигнорировали, и Пол потянулся к моим пальцам. Взволнованная, я взяла его за руку, ощущая, какая она гладкая и немного влажная от пота. Или, может, пот был моим.
Накита фыркнула, и я стрельнула в нее не довольным взглядом, прежде чем закрыть глаза. Сразу же я была поражена тем, насколько все было нечеткое. Это было похоже на переход в телевизоре от высокого качества изображения к обычному. Или, может, как снять очки при плохом зрении. Линии жизни каждого человека были приглушенными и расплывчатыми. Хотя я совершенно легко увидела, где мы с Полом. Накиту, Варнаву и Демуса было еще легче найти, их яркое свечение, вьющееся вокруг нас, выглядело как огонь в ночи.
Здесь, подумала я, не зная, мог ли Пол услышать меня, и погрузила свое сознание в линию времени, пока не нашла Тамми, не слишком далеко, все еще одинокую, очень одинокую ее новую тускло светящуюся ауру с оранжевым центром и черной окантовкой. Все, что нам нужно было сделать — это найти ее в реальности.
Мы сможем это сделать, подумала я с возрождающейся надеждой. Но прежде чем я успела ослабить свою руку и разорвать нашу связь, вся линия полыхнула синим цветом.
Святое дерьмо! Подумала я, судорожно сжимаясь. Это скачок в будущее!
В одно мгновение мы с Полом остались одни. Жнецы исчезли. Я чувствовала замешательство Пола, потом страх, когда он понял, что что-то не так. Его пальцы ослабли в моей руке, и я крепче сжала их, отчаянно пытаясь удержать его возле себя. Если он отпустит руку, я потеряю это видение.
Это скачок в будущее! — отчаянно подумала я, пытаясь удержать свою хватку на его пальцах и сохранить сосредоточенность на линии. Я не смогу увидеть, если ты уйдешь!
Я, вероятно, пыталась обратиться к будущему всю ночь, но моя связь была слишком слаба. Теперь, с Полом, этого было достаточно. Я отчаянно пыталась увидеть будущее Тамми, и с огромным вздохом облегчения я почувствовала, как замешательство Пола перешло в легкое волнение. Его пальцы в моей ладони шевельнулись, и вокруг нас линия стала еще более темно-синей, почти черного цвета. Мы были вне настоящего…
Тамми, подумала я, с уже знакомым ощущением того, что я в чужом сознании, молчаливо наблюдаю, как несметное количество мгновений мелькает через чужой разум. По крайней мере, на этот раз она не была в пылающей квартире.
Мягкость простыней было тем, что я ощутила в первую очередь, а затем присутствие Пола рядом с собой. Его поток мыслей перескакивал от одной идеи к другой, и это его возбуждение передавалось мне. Но зная, что все это не поможет, я просто попросила Тамми открыть глаза. И она сделала это.
Я смогла рассмотреть, что занимаю слишком узкую кровать, рядом была промышленно выглядящая встроенная стойка с ящиками, выключенный телевизор, прикрепленный к стене, и длинный, уродливый стол на колесах. На нем была огромная чашка с согнутой коктейльной трубочкой и какие-то лекарства. Солнце поднялось, но оно не попадало в открытое окно с видом на кирпичную стену. Я не могла сказать, были ли мы на втором этаже или на тридцатом. Туманная синева, висевшая по краям моего зрения, застилала дневной свет, и я поняла, что Тамми щурилась, когда как я изо всех сил пытался получить более ясную картину происходящего.