А сейчас — вот так… Спортшкола в городе была, но по причине отсутствия единой базы, разбросана она по нескольким зданиям, где занимаются разные секции, и в разных частях города. Здесь же — большая территория, огороженная по периметру штакетником, вмещает в себя хоккейную коробку с хоккейным же домиком, футбольное поле, и беговые дорожки вокруг него. На стадионе, кроме хоккейного домика, имеется и основное двухэтажное старое здание, расположенное по переднему краю стадиона в центре — это лыжная база. По двум сторонам ее пристроены дощатые трибуны.
С бега периодически приходиться переходить на шаг, восстанавливать дыхание, потом снова — бег трусцой. Спортсмен из меня пока — не очень…
Ага… Теперь разминка. Постепенно с шеи на плечи, потом пояс, потом ноги — не торопясь, тщательно разогревая и растягивая мышцы. Как уже сказал — в настоящее время тельце мое очень далеко от нормального для такого возраста состояния.
Нет, так-то я и в прошлой жизни великим спортсменом не был, но и в юности спортом не пренебрегал, и позднее старался следить за собой — там был и футбол, и волейбол, и лыжи, и ОФП в спортзалах, а потом периодические занятия в тренажерном зале.
Периодические занятия — потому что три-четыре раза в год приходилось мотаться по месяцу, а то и больше, по работе — то в столицу, то по Северам. Встречи с партнерами, контрагентами, а то и просто проверка и анализ дел. Был я владельцем небольшого транспортного предприятия, чья техника в разное время работала от северного Урала до приобского Севера, Ямала, Таймыра и прочих Чукоток, по разным договорам и контрактам. Поэтому руку на пульсе держать было просто необходимо.
Нет, так-то неплохое предприятие у меня сложилось, да! — около 70 единиц техники, в основном автомобильной, для перевозки большегруза. Но была и спецтехника: автокраны, экскаваторы, бульдозеры. И коллектив постепенно сложился толковый, серьезный, работящий. Ну так лет 20-25 пришлось подбирать, отсеивать, обучать, стимулировать и пряником, и кнутом — все по принципам мотивации.
Мне вообще повезло. Повезло, прежде всего, с людьми, которые меня окружали. С родителями, наставниками, друзьями и просто знакомыми. Те, которые меня учили и жить, и работать, и организовывать, и управлять. Я и сам по жизни легко сходился с людьми, старался слушать, думать, оценивать. Конечно, мягким, белым и пушистым был не всегда, и конфликты случались, не без того. Мог отстаивать свою точку зрения, мог!
А если про «святые девяностые» вспомнить, то и вздрогнешь! По краю прошел, по самому! Там ведь только простые люди, без копейки в кармане, проблем с периодом первоначального накопления капитала не испытывали. По причине отсутствия такового капитала!
Хотя глупость сейчас сказал! Да у и тех тоже проблем было — не вытянешь! Спивались же, мерли как мухи, выживали буквально! Но все же проблемы были другого характера!
А у коммерсов?! Там ведь или ты жрешь, или тебя жрут! Жрать я никого не жрал, но за свое пришлось повоевать. И опять — если бы не окружающие — съели бы меня и закопали! Или сидел бы до самых сих пор! Грехов было за мной — ну не как блох на Барбоске, но все же… все же… надеюсь, что человек получился не самый гнусный.
Так, ладно. Разминку закончили. Сейчас в угол стадиона. Там старый турничок из двух вкопанных толстенных труб и перекладины. И брусья, списанные, наверное, из какой-то школы: сама рама — с облезлой краской штатная чугуняка, заводского изготовления еще целая, а вот деревянные накладки брусьев уже потрескались, полопались.
Красиво здесь — с края стадиона, с горы, открывается вид на луга. Тут им конца и края нет — сплошь луга, луга, луга, перемежаемые небольшими речушками. Сейчас самый розлив рек, который будет длиться примерно до начала июня, поэтому воды на лугах — не пройти, не проехать! Во многих местах вода просто сливается в огромные линзы серо-синего цвета, посреди которых то тут, то там выглядывают островки тальника. Потом, в июне, когда вода сойдет, когда травы зацветут — красотища!
Жарковато стало! Еще довольно холодно, особенно по утрам — ну что поделать — Сибирь! Пусть не север ее, и даже не середина, но тем ни менее. Поэтому я бегаю, натянув на ноги поношенные синие «трикошки» с вытянутыми коленями, а вот сверху по причине явной прохлады — старенькая кофта от лыжного костюма, со сломанным замочком от горла до груди. Костюм этот даже не моей старшей сестры Катьки, а как бы еще не Натальин — тоже сестры, только самой старшей. Лыжный костюм «с начёсом», а потому жарковато, когда активно подвигаешься.