— Я погляжу, конечно, послушаю. Может, и смогу подсказать. А чего на чердаках искать хочешь?
— Ну… Перченый же сказал, что, мол, ногами пола не касался, слышал ведь. Может, мутант какой? Штука такая, что парни быстро прибежали, но чужого не застали. Если это тварь из Зоны, ну, мутант какой-то, то и как бы это… воспарить мог. Туда, на чердаки. Вот и поищем.
— Стальная логика, — согласился Хромой, застегивая комбинезон. — Только охранника застрелили, и у Перченого пуля в плече. Мутанты не стреляют.
— А может, какая-то новая мутация. — Долговец тоже не напирал, сам сомневался в собственных словах. — Зомби же вон стреляют, хотя они не совсем мутанты… Хрен его разберет, короче, в Зоне все возможно. Готовы? Жрать не будете?..
Солнце еще не взошло над крышами, и асфальтовые дорожки между зданиями были погружены в тень. Изредка встречались бойцы «Долга», они внимательно оглядывали чужаков, но присутствие Камышова снимало вопрос. У лазарета стояла охрана — два сталкера застыли у входа, старший прохаживался по улице, поглядывая по сторонам.
— Мы к Рожнову, — сказал Камыш. — Это специалисты, капитану в помощь.
— Это Доза-то специалист? — хмыкнул старший охраны. — Да от него ж, как обычно, перегаром разит. Ладно, проходите. Капитан у сына сидит, не шумите.
Сидяший на стуле Рожнов склонился над кроватью мальчика. Коля был бледен, разводы грязи контрастно смотрелись на белой коже. Его не стали тормошить, уложили как был, в грязном комбезе. Веки младшего Рожнова слегка подрагивали — мальчику что-то снилось, но выглядел он расслабленным, не шевелился. Видимо, действовали седативные препараты.
При появлении гостей капитан встрепенулся, поднял голову и потер покрасневшие глаза.
— Как он? — Дроздовцев кивком указал на кровать. — По-прежнему? А ты так и не прилег. Тебе тоже рану надо обработать…
Рожнов широко зевнул.
— У меня не опасно, пули по касательной прошли, даже ребра не задеты. Недавно перевязку сделал… — Он бросил взгляд на часы. — Верней, уже не совсем недавно. Вы чего пришли?
— Это я позвал, — пояснил Камыш. — Может, подскажут чего дельное. Так я по чердакам пройдусь? В смысле, разрешите выполнять?
— Действуй, — кивнул капитан. — Поосторожней там. Смотри, чтоб опять друг по другу огня не открыли. Особенно за новичками приглядывай.
Тут в палату заглянул молодой парень в зеленом халате поверх легкого комбеза:
— Господин капитан, Перченый в сознании.
Рожнов поднялся и пошел к выходу, Доза с Хромым за ним. На пороге капитан обернулся и сказал Хромому:
— Я не забыл насчет архива. Там сейчас разбираются. Все, что по банде Козыря окажется в рабочем состоянии, получишь… если есть что получить. Огонь был сильный.
Перченого разместили в соседней палате. Хромой задержался у порога — там бесформенной грудой был свален тяжелый черный комбез раненого. Хромой нагнулся, осмотрел пулевое отверстие на предплечье левой руки. Кивнул сам себе и подошел к кровати.
Рожнов тем временем придвинул стул и подсел к изголовью.
— Как ты, лейтенант?
— Да ничего, уже лучше… вроде. Рука болит.
— Срок обезболивающего вышел, — пояснил санитар. — Могу вколоть еще. Не требуется? Тогда разрешите идти?
— Посиди с моим парнем, — попросил капитан. — Вспоминай, лейтенант, как вчера вышло.
Санитар ушел, а Перченый завел глаза к потолку, собираясь с мыслями. Это был мужчина немного за сорок, худощавый, но широкий в кости, на щеках морщины, глаза посажены глубоко. Сталкер как сталкер. Волосы необычные — черные, с густой сединой, как перец с солью. Возможно, потому и прозвище такое…
— Ну… — заговорил раненый» — я не знаю, какого черта Рубанов отпер… Помню, постучали, он пошел к двери, спросил…
— Что спросил?
— Точно не помню, ну, в общем, кто, мол, пришел — как-то так спросил. Ему что-то ответили. Голоса я почти не слышал, глухой такой голос, низкий. И Рубанов открыл…
— А дальше?
— Дальше все как в тумане. Пытаюсь вспомнить, но… Выстрел, Рубанов упал. Я за столом сидел, мы по банке энерге-
тика взяли. ну н трепались о том о сем. Он пошел открывать, и его застрелили. Потом… Понимаешь, капитан, быстро как-то все произошло! Выстрел, Рубанов рухнул, потом он, ну, этот… он в меня выстрелил — а я все еще не сообразил, что происходит… Все в одну секунду. Потом он проплыл мимо меня, а дальше — провал. Пришел я в себя, когда дверь архива вынесло, а этот…
— Погоди, ты сказал «проплыл»?
— Ну да. Он не шагал, а над полом этак вроде катился, что ли. И светился. А еще лампочка погасла! Ну, у нас в комнате лампочка погасла, так что в темноте светился он. Как стеклянный с голубым огнем внутри. На человека похож, с меня вроде ростом или чуть побольше. Но когда двигался, ног не переставлял, так и плыл вертикально — это я точно запомнил.
— Ладно. Что потом?
— В себя прихожу — все в дыму, пламя трещит в архиве. Я схватил огнетушитель — и туда. Сперва и не почувствовал, что рука болит. А сейчас вот ноет, зар-раза.
— Доктор сказал, ничего опасного, пуля навылет прошла. Стреляли из браунинга Рубанова. Вот в чем заковыка! И сам он из собственного ствола застрелен. Ты говоришь, быстро произошло? Как же эта тварь успела ствол у бойца отобрать?
— Ну не знаю я… — Перченый осторожно пожал плечами. — Может, Рубанов, еще когда открывал, сразу ствол вытащил, неладное почуял? А тот отобрал? Я ж не видел, он ко мне спиной стоял. А когда свалился — этот, светящийся, на меня уже браунинг навел, получается. Потому что он сразу стрельнул.
— А где стол стоял? Где ты был, когда Рубанов упал? — спросил Хромой.
Перченый покосился на капитана, тот кивнул — мол. ответь.
— В дальнем углу, стол там всегда стоит. Я ж копа свалился, его на себя опрокинул. Вот этот и подумал, наверное,что я готов.
— Ладно, Перченый, отдыхай, приходи в себя. — Рожнов поднялся. — Если что вспомнишь, сразу говори санитару, чтоб меня звали.
Когда вышли из палаты. Доза поинтересовался:
— Что теперь?
— Теперь на место преступления. — Рожнов тяжело вздохнул. Ему не хотелось уходить из больницы, где лежал сын. — Нужно там все заново осмотреть, повнимательней. Вы со мной?
— А как же! — с энтузиазмом отозвался Доза.
— А где ствол, из которого мутант стрелял? — перебил Хромой. — Где этот браунинг, нашли его?
— Пока нет. Может, Камыш отыщет. Я сейчас прикажу рассылку сделать… — Рожнов на ходу переключил ПДА и стал набирать текст. — Сейчас… чтобы все, кто вчера был у архива, доложили — когда пришел, точное время, кого видел, кто пришел раньше, кто позже… Что у тебя на уме. Хромой? Ты что-то понимаешь?
— Перченый кое-что путает… Неудивительно, конечно, после такого приключения. У него сейчас в голове каша. А он давно в «Долге»? Офицером как стал?
— Что ты имеешь в виду?
— Я объясню, — пообещал Хромой, — вот только на месте еще раз погляжу. Потому что в рассказе Перченого не все сходится, хочу на месте глянуть.
У ограбленного хранилища копошились долговцы, среди них и вчерашний молчун. Рожнов окликнул его:
— Мацура, нашли ствол? Сталкер показал браунинг.
— Где?
Парень махнул рукой вдоль здания — мол, за углом. Другой долговец пояснил:
— За домом, перед сборочным цехом. В кустах.
— Ага, — сказал Хромой.
У Рожнова пискнул ПДА —– пришел мейл. Капитан пощелкал кнопками, открывая письмо, и не стал переспрашивать у спутника, что значит это «ага». Хромой, воспользовавшись паузой, быстро прошел внутрь. Изувеченный стол лежал в дальнем углу, где среди обломков валялись банки энергетика, огрызки, обрывки промасленной газеты. В сої седней комнате негромко разговаривали — там шла инвентаризация, долговские казначеи устанавливали масштабы потерь.
— Ну вот, ужинали они с Рубановым покойным здесь, — входя, заметил Доза. — Вон и хавчик. Что ж не так?
— А вот это окно, — вместо ответа Хромой пошел по комнате, шурша обрывками бумаги и слипшимся сором, — куда выходит? К сборочному цеху?
— А Зона его знает… — Доза тоже подошел и выглянул сквозь решетку. — Да, сборочный.
— Значит, браунинг там и нашли? Ага, вон заросли какие! Наверное, туда убийца выбросил. Смотри, как раз под окно.