— Сам?!
— Конечно, не сомневайся! Заберет все, до последнего медяка! Эти боги жаднее любого ростовщика!
— Не путай мне мальца! — рассердился Айто. — Киргалу надо жертвовать своей рукой и из своего кошелька! Ты понял, Пимм? — рука деда привычно метнулась к уху внука.
— Ай! Понял, деда! Дяде Вилту надо было брать три урта!
— Ты считаешь лучше, чем я! — захохотал Вилт. — Вот, держи медяк за правильный ответ!
— Гордись внуком, дед! У него такие, как Мурсий, будут открывать двери покупателям!
— Спасибо, дядя Вилт! — обрадовался монете Пимм. — Деда, а можно, я на него куплю дудочку в Лантаре?
— Покупай, — махнул рукой Айто, польщенный похвалой недомерка.
Перебрасываясь шутками, компания поднялась из-за стола и вышла во двор. Владельцы повозок уже запрягли лошадей и ждали команды Мурсия. Купец, больше всего желавший послать к Турулу всю эту развеселую компанию, лишь горестно вздохнул. Расторгнуть договор с путниками он мог лишь в случае преступных действий с их стороны или заразной болезни. Пожелав им поскорее сдохнуть от холеры, он отдал приказ выступать.
Как не был разозлен купец, но ему хватило ума переместить воз с путниками в конец каравана, подальше от мага. Любое кровопролитие в дороге между путниками может стоить ему сохранности его товара, не говоря уже о своем здоровье. Так что теперь, впереди телеги с Вилтом ехала повозка дангарца.
Караван оставил далеко позади себя злосчастный для многих путников постоялый двор. Мурсий, которому так и не удалось толком позавтракать, решил утолить голод в своей повозке. Он выпил несколько глотков настоя бараники, не забыв при этом проклянуть жадного лекаря, и принялся за сыр и сушеный инжир.
На расположенных недалеко от дороги полях уже кипела работа. Крестьяне разбрасывали навоз, удобряя землю перед будущим севом. Купец попросил богов, чтобы деньги, отданные им проклятому лекарю и мошеннику-трактирщику, не пошли им впрок. После сыра и фиг ему захотелось пить. Мурсий достал из походного сундучка небольшой сосуд с белым бератским вином и надолго припал к кувшину. Внезапно ему стало дурно. Завтрак настойчиво попросился наружу. Не в силах более сдерживаться, он выпрыгнул на ходу из телеги и бросился к обочине. Возница резко остановил повозку. Вслед за ним стали и остальные телеги.
Путникам пришлось наблюдать за тем, как купца выворачивает наизнанку. Вилт злорадно ухмыльнулся и, слегка ударив себя по голове, сокрушенно воскликнул:
— Недоумок, как я мог забыть! Старею, наверно!
— Что ты забыл? — с хитрецой поинтересовался Айто.
— Бараника несовместима с вином и пивом: она вызывает рвоту при их питье. А у меня это совсем вылетело из головы, — Вилт сконфуженно опустил вниз смеющиеся глаза. — Придется Мурсию пока обходиться без вина!
В телеге негромко рассмеялись.
— А может оно и к лучшему, — проговорил задумчиво рыжий коротышка. — Мурсий после него становится буйным, так и норовит броситься на кого-нибудь с кинжалом. Пусть попьет до Лантара родниковую водичку. Ему не повредит! И остальным будет спокойнее.
Смех стал громче. Купец, мучительно расставшийся с завтраком, злобно посмотрел в их сторону и произнес очередное проклятие на их головы. Караван двинулся дальше.
Западный ветерок ночью принес тепло и теперь приятно холодил тела путников, разомлевших под теплыми лучами яркого солнца. Пронзительно-голубое небо, без единого облачка, обещало, по народным приметам, урожайный год. До путников уже доносилось пение птиц из приближающегося леса. Теперь до самой Алонсы дорога будет петлять, отдаляясь от его густых чащ не дальше полета стрелы.
Утомившийся Айто решил сегодня дать Пимму отдых. Но завтра он научит его выявлять бракованный товар. Некоторые горе-мастера передерживают в печах свои изделия, а потом хотят содрать с них втридорога. Но его еще ни разу не провели! Хороший кувшин или чаша, при легком щелчке по их краю, издают всегда музыкальный звон, напоминающий трели певчей птицы. Завтра он научит внука отличать на слух хорошую посуду. Хорошо, что он догадался взять с собой лантарскую расписную чашку.
Телега с шестеркой путников подпрыгнула на большом ухабе, заставив их больно приложиться задом о дно повозки.
— О боги! — воскликнул Тейрам. — Кто-нибудь ремонтирует эту дорогу? Или дангарец прав, и ее ни разу не ремонтировали за триста лет!
— Четыреста, — рассеянно поправил пращника Хемилон.
— Что? — спросил Тейрам.
— Бератская империя распалась четыре века назад на Берат, Урдалан и Лармор. Урман захватил земли империи севернее Лармора, а Дангара отхватила Ларат — восточную окраину Берата, — произнес задумавшийся о чем-то астролог.
— Я не о том, — досадливо махнул рукой Тейрам. — Эту дорогу…, о Турул! — повозка опять подпрыгнула. Ругань остальных путников никак не повлияла на количество ям, которые путешественникам приходилось считать своими седалищами. — … ремонтируют? — закончил Тейрам.
— Дорогу? — очнулся Хемилон. — Конечно! Как только новый король Урмана вступает на престол, он выделяет деньги на ее ремонт. Но их хватает только на несколько дневных переходов от столицы. Потом внимание монарха переключается на более неотложные дела: постройку виллы для новой любовницы, покупку охотничьих собак из Фалана, балы. Поэтому остальную часть Соляного пути латают кое-как, то есть, обычно никак.
В последний раз ее капитально ремонтировали лет сто назад, при Мере Рачительном, — продолжил астролог. — На южных границах, хвала богам, уже давно спокойно. С Бератом страна не воюет уже полтора века. Во всяком случае, напрямую. А вот дороги, ведущие на север страны, к Мерпалу, чинятся регулярно. Как-никак, последняя война с ним окончилась всего восемь лет назад.
Тейрам пробурчал что-то неодобрительное в адрес расточительных правителей и замолк.
Из леса потянуло прохладой и запахом лесных трав. Яркое полуденное светило слепило глаза. Караван подошел к покрытому кострищами участку обочины. Голос Мурсия, раздавшийся впереди, объявил о привале. Маг, сирпалид и жрец спешились. Притомившиеся возницы с готовностью остановили лошадей. Путники слезли с телеги и направились, было, по зову природы, к близлежащим деревьям, но их остановил внезапный хрип. Все путешественники обернулись к источнику странного звука и увидели лежащего на земле мага. Из его тела торчали подрагивающие древки стрел. Одна из них попала в бьющую сейчас кровавым фонтаном шею. Остальные стрелы поразили мага в грудь. Семеро охранников мгновенно спрыгнули с лошадей. Прикрывшись ими от леса и, обнажив мечи, стали внимательно всматриваться в густые деревья.
Из леса выбежали шестеро лучников. Трое из них нацелили свои луки на охранников в авангарде, а остальные направили луки в сторону охраны, ехавшей в хвосте каравана. Мерги грязно выругался и скомандовал:
— Всем на землю! Сейчас начнется!
Шестерка быстро легла на землю. Айто схватил трясущимися руками мальчика и прижал его к себе, бормоча молитвы богам. Из леса выбежали еще пятеро разбойников. Один из них, здоровенный волосатый мужик со свежим шрамом на правой щеке, прокричал, угрожающе потрясая боевым топором:
— Бросайте оружие и отойдите на десять шагов от телег! Кто побежит — поймает спиной стрелу! Пошевеливайтесь!
Мурсий быстро и трезво оценил сложившийся расклад сил. И, проклиная богов, свою злосчастную судьбу, разбойников и мага, так глупо и легко ими убитого, приказал охране бросить свои мечи. Сам, кряхтя, слез со своей повозки и сделал десять шагов в сторону проклятых душегубов.
— Пронесло! — с облегчением произнес Мерги, поднимаясь на ноги. — Я уж приготовился к наихудшему. — Хорошо, что у Мурсия хватило ума не ввязываться в схватку. Иначе и нам бы досталось!
Остальные путники стали тоже подниматься, стряхивая с одежды дорожную пыль.
— О Киргал, ну и жадная же ты свинья! — простонал Вилт. — Не мог взять должок с Мурсия попозже? Или тебе мало сорока медяков? Ты решил оставить и меня без штанов?! Чтоб ты ими подавился, подонок! С этого момента ты у меня будешь получать одни желуди! Из моих рук! — мстительно добавил коротышка, косо поглядывая на Айто. Дед что-то проворчал о жадных безбожниках, навлекающих на себя гнев богов.