- Но отчего?
- От разрушения клеток ледяными кристаллами. И еще была найдена одна причина неудач, постигших исследователей холодного анабиоза.
- Какая же, - серьезно спросил Донателло.
- Оказывается, при сильном охлаждении в межклеточной жидкости начинают бурно накапливаться соли, что также приводит к необратимым изменениям в живой клетке. Так вот я подозреваю, что при потере влаги путем высушивания концентрация солей уже не действует губительно. Не потому ли сухой анабиоз так широко распространен в природе?
- Знаю, знаю! - перебила Эйприл. - Амебы, туфельки, даже коловратки, имеющие относительно сложную нервную систему, могут высыхать, а попадая вновь в воду, оживают... Семена растений сохраняются в сухом состоянии десятки лет и прорастают, оказываясь в благоприятных условиях... Изолированное и высушенное сердце лягушки, помещенное в питательную среду, восстанавливает утерянную влагу и начинает вновь ритмично сокращаться.
Эйприл, не скрывая своего торжества, посмотрела на доктора Адамса. Этого оказалось вполне достаточным, чтобы между гостями и хозяином сразу же установились отношения взаимопонимания. В дверях тихо появилась светловолосая девушка с добрыми глазами, она принесла пирог.
- А вот и Лиз! Не знаю, что бы я без нее делал?
- Доктор Адамс, -смущенно произнесла Лиз. - Сейчас я еще принесу вам чай.
Донателло отдал Лиз пустую чашку, остальные доктор Адамс поставил на поднос. Эйприл уже успела попробовать кусочек пирога.
- Лиз, ваш пирог - просто чудо.
- Спасибо, мне нравится готовить для доктора Адамса.
Когда она ушла, доктор Адамс произнес:
- Это милое создание, заменяет мне дочь, ведь она мне помогает не только по дому, но даже в работе, когда я занят в лаборатории... Но возвращаюсь к нашему разговору. Я предвижу возможность высушивать и затем вновь оживлять даже сложные организмы.
- Так! И вы считаете, на доказательства этого стоит тратить время? - спросил Донателло.
- Конечно!
- Но думаете ли вы о практической значимости вашей работы? - Эйприл внимательно посмотрела на доктора Адамса.
- Мы сможем высушить любой орган даже теплокровного животного, вплоть до органов человека. Высушить так, чтобы сохранить целость всех тканей этого органа, и затем через неопределенно долгое время вновь вернуть его к жизни. Почем знать, какие еще неизведанные возможности откроются перед наукой... Это, конечно, пока мечта, но разве она не начинает воплощаться в действительность. Вспомните, как много жизней спасла консервированная кровь. Но и консервация имеет свои неудобства: такую кровь нельзя долго хранить. И вот появилась так называемая сухая плазма. Достаточно ее растворить, и материал для переливания крови готов. И тогда я спрашиваю себя: если есть сухая плазма, почему не может быть сухой крови? И вот представьте себе: мы получим, кроме сухой крови, также и сухие органы, например, сухое сердце или легкое, сможем хранить их годами и в случае надобности заменить сердце или легкое умирающему человеку.
- Это что же, консервы из человечины? Вяленое сердце? Что-то жутковато от всего этого становится, - Донателло поморщился, и кусок пирога застрял у него в горле.
- Лиз, - позвал доктор Адамс, - моему другу не мешало бы выпить чая. Ты скоро?
- Уже-уже, - где-то недалеко послышались легкие шаги Лиз.
- Донателло, согласен, тема нашей беседы не совсем застольная, вы уж извините.
Донателло поблагодарил Лиз за чай. Ему стало лучше. Сделав несколько маленьких глотков, он уселся поудобнее в кресле. Эйприл заговорила после небольшой паузы:
- Было бы очень интересно послушать ваше мнение по поводу крыла того муравья.
- Это, кажется, случилось в музее?
- Да-да.
- Жуткое происшествие. Мне довелось видеть репортаж по телевизору. Постойте-ка, если я правильно понял, Донателло - один из четверых героев, которые спасли город от этого чудовища!
- Вы правильно поняли, - с гордостью произнесла Эйприл. - Мои друзья всегда там, где опасно.
Доктор Адамс встал и подошел к Донателло. Донателло поднялся с кресла и поставил чашку на стол. Эйприл застыла в ожидании.
- Позвольте пожать вашу руку. Мне необыкновенно приятно, что я имею честь принимать вас в своем доме.
- Да не надо, я этого не люблю. По мне бы лучше сражаться с какой-нибудь тварью, чем выслушивать комплименты, - Донателло слегка опустил голову, пряча глаза.
- А вот и напрасно. Если вы не возражаете, - произнес доктор Адамс, отходя к письменному столу, - я думаю, что здесь речь идет как раз об анабиозе. Когда-то, много лет тому, этот крылатый муравей попал в саркофаг, ну, не знаю каким образом, предположим, что случайно.
- Возможно, что это произошло в древнем Египте, - поспешила добавить Эйприл.
- Что же было потом? - спросил Донателло.
- Попав в саркофаг, муравей оказался в условиях, которые на долгое время сохранили его жизнедеятельность. Он уснул, а от какого-то удара или еще другого повреждения, условия, возникшие в герметично закрытом саркофаге, нарушились. Дальнейшее вы знаете. Кстати, мне сегодня еще предстоит изучать эту проблему.
- И где же, если, конечно, это не секрет? - заинтересованно спросила Эйприл, глядя на расхаживающего по комнате доктора Адамса.
- Секрета здесь нет. Меня пригласили в музей, и там-то я выскажу то же, что вы услышали минутой раньше.
Доктор Адамс глянул на часы, затем, сославшись на то, что ему нужно позвонить, вышел из кабинета. Эйприл взглядом дала понять Донателло, что пора собираться домой.
- Ну, вот, у меня почти не осталось времени, - возвращаясь в кабинет, сказал доктор Адамс. - Жаль, что мы не смогли сегодня посмотреть мою лабораторию, но не все сразу, должно же у меня остаться еще что-то, что даст нам повод встретиться опять?
- Вы нас заинтриговали, доктор. Думаю, если мы расскажем о ваших исследованиях друзьям, они захотят увидеть вас. Как вы к этому отнесетесь?
- Эйприл, надеюсь, вашим друзьям не будет скучно, когда они своими глазами увидят... Но не буду опережать события, а сейчас вынужден с вами попрощаться.
Доктор Адамс проводил гостей до дверей. Лиз поливала цветы, которые росли на небольшой клумбе у дома. Увидев Эйприл и Донателло на крыльце, она спросила:
- Вы уже уходите?
- Да, - ответила Эйприл. - Но, надеемся, что скоро увидимся в лаборатории.
- В таком случае, до скорой встречи! - Лиз улыбнулась на прощание.
Эйприл и Донателло шли по улице все дальше и дальше от дома доктора Адамса. Оба были довольны, что в последнее время им везет на интересные знакомства.
- Теперь ты убедился, что доктор Адамс - честный человек, который не смог бы предать друга, - обращаясь к Донателло, сказала Эйприл.
Эйприл, ты же знаешь, тебе я привык доверять. У нас с тобой еще никогда не возникало недоразумений. Только как же нам удастся помирить профессора Брэдли с доктором Адамсом? Ты уже придумала что-нибудь?
Эйприл задумалась. Не заметив на дорожке небольшого камня, она споткнулась и подвернула ногу. Донателло поддержал ее под руку.
- Осторожно.
- Ах, Донателло, благодарю тебя.
- Всегда готов помочь. Как ты? Нога не болит?
- Все в порядке. Думаю, нам смогут подсказать что-нибудь Рафаэль, Леонардо и Микеланджело. Поэтому зайдем сейчас к вам, а потом решим, как быть дальше.
Глава 12. Черепашки совещаются
Донателло и Эйприл успели лишь переступить порог дома, где жили черепашки, как услышали возмущенные крики.
- Что у вас за тайны от нас!? - первым крикнул Леонардо.
- Так друзья не поступают! - бегал по комнате Микеланджело, размахивая руками и повторяя одну и ту же фразу.
- Донателло, мы ждем, что ты нам скажешь!
- Уйти без нас, оставив на столе записку! Не кажется ли тебе, что это нечестно! - негодовал Рафаэль, стоя перед Донателло и глядя ему в глаза. - А ты, Эйприл, - переведя взгляд на нее, перейдя на свой обычный спокойный тон, продолжал сыпать упреки Рафаэль, - как ты могла, ведь мы даже не знали, когда вы успели договориться.