- Кажется, мне это знакомо, - Эйприл улыбнулась.
- В кувшинах, - продолжал профессор, - были спрятаны воины. Когда они проникли в осажденный город, то выскочили из кувшинов, напали на горожан и открыли ворота города египетским войскам. Так была, согласно сказке, взята Юпа.
- Подобного рода способ проникновения во вражеский город, - подхватила Эйприл, - был использован в Троянской войне («Троянский конь»); эпизод подробно рассказан Вергилием в «Энеиде». Что-то похожее можно найти и в сказке об Али-Бабe и сорока разбойниках в «Тысяче и одной ночи».
- Браво, Эйприл! - не удержался профессор Брэдли. - Откуда такие познания в литературе?
Черепашки, словно послушные ученики, смотрели то на Эйприл, то на профессора, чувствуя, как много белых пятен есть в их образовании. Прошло несколько часов полета.
Самолет приземлился в одном из аэропортов Нью-Йорка. Черепашки помогли доставить домой профессору Брэдли саркофаг с мумией, а затем поспешили к себе, где их ждал Роби и его великолепно приготовленная пицца.
Эйприл прямо из аэропорта отправилась на телевидение, чтобы поделиться своими впечатлениями с друзьями.
Глава 26. Странный эксперимент
Окно комнаты доктора Адамса выходило на бульвар. Там, напротив, неоновыми лампами светилось название кинотеатра. Небо было особенно чистым, и где-то между крышей и редкими деревьями бульвара появились первые звезды. Они зазывали своих подруг, еще не успевших встать на свое место, скучали и, наверное, завидовали ярким огням на шумных улицах Нью-Йорка.
Доктор Адамс, сидя у окна, читал книгу, решив как-то отвлечься от своих опытов. Он подумал, отложив книгу на колени, что давно не было никаких известий от профессора Брэдли. Опять они долго не виделись... опять он сидел в лаборатории по восемнадцать часов в день. Но все же он был доволен, потому что работа шла успешно.
Доктор Адамс вспомнил кролика, доведенного до состояния полного сухого анабиоза с помощью его нового метода. Когда кролик ожил, доктор Адамс не мог удержаться, чтобы не поцеловать его в мокрый розовый носик.
«Интересно было бы показать этого кролика профессору Брэдли. Что-то делает сейчас этот увлеченный человек?» - думал ученый.
Его мысли прервал настойчивый звонок в коридоре. Он открыл дверь, и мимо него, легок на помине, промчался профессор Брэдли. Глаза его блестели каким-то новым блеском, незнакомым для Адамса.
Он с минуту сидел в комнате под внимательным взглядом доктора Адамса и комкал в руках носовой платок, стараясь успокоиться.
- Ты уже вернулся из Египта?
Профессор Брэдли кивнул головой.
- Ну и...
Тот уселся поудобнее в кресле, посмотрел в окно.
- А у вас здесь как-то даже прохладно, - профессор Брэдли потянул воздух в нос, - похоже, без насморка не обойдусь.
- Так как съездил? - спросил доктор Адамс, понимая, что друг сейчас его чем-то огорошит.
- В Египте мы нашли еще один саркофаг...
- Ты собираешься здесь построить гробницу для них, ведь один у тебя уже есть, - шутя, заметил доктор Адамс.
- Я привез и другой с мумией. И вот что я подумал, - профессор Брэдли сделал паузу, а затем продолжил говорить, но, несмотря на внешнее спокойствие и даже на улыбку, голос его заметно дрожал: - Я знаю, что ты занимаешься сухим анабиозом.
- Да, это так.
- Не сможешь ли ты зажечь искру жизни в мумии?
То, что услышал доктор Адамс, превзошло все его ожидания. На лице возникло недоумение:
- Ты это серьезно?
- Абсолютно, ведь помнишь случай с крылатым муравьем из саркофага?
- Ну...
- А у меня есть мумия, которой почти три с половиной тысячи лет. А?
Профессор Брэдли подался вперед, сощурил глаза и, придавая своему виду уверенность, ждал ответа.
Доктор Адамс пожал плечами и взял лежащую книгу. Он перелистал несколько страниц, смотря куда-то в окно, и опять отложил ее.
- Странно, что ты, знаток Египта, так неудачно шутишь... Разве ты забыл, что я тоже ученый и, может быть, так же хорошо, как и ты, представляю себе египетский способ бальзамирования. Ведь перед бальзамированием удаляли мозг и все внутренние органы. Потом тело на семьдесят дней опускали в особый раствор из солей и смолистых веществ. Затем вынимали, просушивали, набивали душистыми травами и вновь пропитывали смолами. Как видишь, я тоже знаю, что мумия твоя давно превратилась в дубленую кожу. Так что шутка твоя не удалась.
- И все же, - профессор Брэдли положил ногу на ногу, - я совершенно серьезно, как ученый ученому, предлагаю тебе оживить мумию.
Доктор Адамс посмотрел в глаза профессору Брэдли и только теперь понял, что тот не шутит. В глазах профессора не было смеха, а только страх, что ему не поверят. Доктор Адамс растерялся. Смутное подозрение, что его старый друг нездоров, мелькнуло у него в мозгу.
Профессор Брэдли между тем достал из кармана лист бумаги и молча протянул его доктору Адамсу.
- А! Это, вероятно, перевод папируса, который ты нашел в саркофаге?
- Вот именно! Но текст папируса оказался зашифрованным, и я безрезультатно бился над ним. И ты знаешь, кто мне помог расшифровать его? Эйприл!
- Девушка, которая нас помирила?
- Она.
- Как это могло быть? - еле выговорил пораженный доктор Адамс, и его протянутая рука с листком бумаги словно застыла в воздухе.
- Да, да! Шифр имел отношение к музыке! И Эйприл... впрочем, это теперь не так важно... Эта девушка буквально поразила меня своими знаниями в различных областях... Читай же, прошу тебя!
Доктор Адамс покачал головой и принялся читать про себя, откинувшись в кресле.
- Вероятнее всего, это просто мистификация, - прочитав текст, равнодушно заметил он.
Но профессор Брэдли никак не мог оставить торжественный тон.
- Взгляни мне в глаза! - воскликнул он. - Видишь ли ты в них насмешку?
Доктор Адамс увидел там только свое собственное отражение. Но на всякий случай сказал:
- Нет.
- И я тебе заявляю, что этот документ подлинный и ему три тысячи триста пятьдесят лет!
- Ну, если документ подлинный, то твой Мересу, не подвергшийся бальзамированию, давным-давно превратился в труху.
- В том-то и дело, что нет, - почему-то шепотом заговорил профессор Брэдли. - Произошел процесс естественной мумификации.
- Ты разбинтовывал мумию?
- Нет еще и предлагаю сделать это вместе. Я открыл только руку. Мумия удивительно хорошо сохранилась.
Доктор Адамс молчал.
- Искру жизни! - вдруг, словно про себя, выговорил он.
- Ты что-то сказал? - поспешно спросил профессор Брэдли.
Доктор Адамс не ответил и посмотрел на профессора. Тот ждал ответа с волнением, обижать его отказом не хотелось.
- Ладно, можно попробовать. А ты нашел похищенные сокровища?
Профессор Брэдли покраснел.
- Да-а.
- И где?
- В Египте! Ты не поверишь, кого я там встретил!
- Гуссейна?
- К сожалению, Гуссейн умер, но Хофни, его сын, и украл тогда сокровища.
До полуночи профессор Брэдли рассказывал доктору Адамсу о невероятных событиях, в которых ему пришлось принять непосредственное участие или оказаться их свидетелем, будучи в Египте с черепашками и Эйприл.
А когда он вернулся домой, поспешил сообщить своим друзьям, что доктор Адамс согласился попробовать оживить мумию.
На следующее утро в лабораторию доктора Адамса черепашки внесли большой деревянный ящик и поставили около дверей. Профессор Брэдли сам сорвал верхние доски, и доктор Адамс увидел внутри странный саркофаг в форме сфинкса. Потом вскрыли саркофаг и сняли верхние полуистлевшие покровы, сотканные рабами несколько тысячелетий тому назад.
Мумию, похожую на большую спеленатую куклу, вынули и положили на белый стол.
В лаборатории остались теперь доктор Адамс, профессор Брэдли и Эйприл. Черепашек попросили подождать на улице.