- Спокойствие! - мужчина поднял руку, попросив тишины. - Мне бы не хотелось привлекать внимание наших посетителей, а потому вернемся в кабинет.
Черепашки были настроены воинственно, но решили пока сдерживать свои эмоции, тем более, что Эйприл стала с неподдельным уважением относиться к незнакомцу.
В кабинете разговор принял более миролюбивый характер. Теперь никто никого ни в чем не обвинял.
- Можете обращаться ко мне по имени - Хофни, - спокойно начал мужчина, - я был ребенком, когда услышал от отца о вашей дружбе и о том, что вам предстояло отыскать в саркофаге сокровища. Я подрастал, но не мог понять, зачем отец отдал их вам, ведь по праву они принадлежат нашей земле. Я отправился в Нью-Йорк, чтобы увидеть вас. Но понял, что убедить вас вернуть сокровища Египту, не смогу, поэтому мне пришлось их похитить.
Профессор Брэдли несколько успокоился и выглядел значительно лучше. Он сжал губы, на лбу залегли глубокие морщины, видно было, что он готовил ответную речь.
- Мне повезло, - продолжал Хофни, - профессор обвинил в похищении сокровищ своего друга, а я благополучно вернулся домой. Я знал и то, что из саркофага у профессора остался папирус.
- Но я не делал из папируса какой-то тайны, - развел руками профессор Брэдли, - мои друзья знают о его существовании.
- Я хотел его выкупить у вас, но боялся: тем самым вы могли понять, что я каким-то образом причастен к похищению сокровищ.
- Тогда бы точно подозрение пало на вас, - Донателло закивал головой.
- Зачем же вы ударили профессора по голове? - спросил Леонардо.
- И зачем вызвали его в Каир? - вставила Эйприл.
Черепашки переглянулись, потому что не знали об этом факте, а за тем вопросительно посмотрели на Эйприл.
- Я подбросил записку в палатку, надеясь, что профессор приедет в Каир один, замечу, что так оно и случилось, и мне удастся поговорить с ним, но в последний момент все переиграл.
- А как вы узнали, что я в Египте, - поинтересовался профессор Брэдли.
- О-о, - протянул Хофни, откинувшись на спинку кресла, - это было чисто случайно. По телевидению в какой-то передаче говорилось о том, что популярный телекомментатор 6-го Канала Эйприл О'Нил готовила интересный репортаж о Египте...
- Можете не продолжать, - перебила его Эйприл, - все ясно.
- А зачем вы обыскивали палатку? - вмешался в разговор Микеланджело.
- Чтобы найти папирус, конечно, - Хофни улыбнулся.
- Но ведь вы знаете, что никаких сведений о сокровищах в нем нет, - недоуменно заметил Рафаэль.
- Дело не в сокровищах.
- Тогда в чем?
- Музею нужны эти папирусы. Из них мы узнаем многое из истории и культуры древнего Египта.
Профессор Брэдли молчал. Он думал, что папирусы он, возможно и отдаст музею, но саркофаг с мумией обязательно увезет с собой, чтобы показать доктору Адамсу.
- У нас будет еще время поговорить об этом, - сказал профессор, - могу ли я кое-что уточнить, ведь речь идет о исследованиях, которым я посвятил большую часть моей жизни?
- Да, пожалуйста.
- Думаю, что папирусы вас заинтересуют, события, о которых нам поведал египетский писец, относятся к царствованию Эхнатона...
Профессор не закончил, Хофни подошел к нему, чтобы в знак благодарности пожать руку.
- Я ошибался, когда...
- Но погодите, я еще ничего не решил...
- Вы порядочный человек и, я думаю, поступите правильно.
- Хорошо, я оставлю папирусы, но саркофаг с мумией я увезу в Нью-Йорк, чтобы продолжить мою работу.
В течение следующего получаса профессор Брэдли объяснял Хофни важность эксперимента, который предстояло проделать в лаборатории доктора Адамса. Наконец, тот согласился.
Уже было совсем темно, когда черепашки, Эйприл и профессор добрались еле живые до палатки.
Глава 25. Домой
Утром, когда все проснулись, каждый чувствовал себя не в своей тарелке, боясь лишний раз посмотреть друг другу в глаза. Завтракали молча, думая каждый о своем. Напряженность все возрастала.
- Ну хватит! - не выдержала Эйприл. - Почему у всех такие кислые физиономии? В конце концов, наше путешествие не может так печально завершиться.
- А в чем, собственно, дело? - словно не понимая, спросил Донателло.
Эйприл встала из-за стола, небрежно бросив вилку.
- Только не делайте вид, что ничего не произошло. Вы только посмотрите на профессора! Да на нем же лица нет!
Профессор Брэдли отодвинул тарелку, дожевывая последний кусок ветчины. Он был готов заплакать.
- Если вы не хотите отдавать этому Хофни папирусы, то можете не отдавать, - произнес Микеланджело, сделав несколько глотков лимонада.
- Ну, как это не хочу, - выдавил из себя профессор, - я все понимаю, но понимаете... - голова профессора упала ему на руки.
Эйприл подошла к Брэдли и положила руку ему на плечо.
- Не надо, успокойтесь.
- Решено, - выпалил Микеланджело, - мы все увозим с собой!
- Да подожди ты! - бросил Леонардо.
- Мы выяснили, где находятся сокровища, нашли саркофаг с мумией Мересу, продолжение его истории, - не унимался Микеланджело.
- Профессор должен все обдумать, прежде, чем что-то решить, - высказался Рафаэль.
- Согласен, - сказал Донателло, - оставим профессора, чтобы он потом ни о чем не жалел.
Эйприл прибрала со стола. Черепашки подождали ее у палатки, а потом все вместе отправились к профессору Арнольду, чтобы попрощаться перед отъездом и объясниться насчет вчерашнего недоразумения.
Профессор Брэдли остался наедине со своими мыслями. Он нисколько не обижался на Хофни, напротив, после разговора с ним понял, что сын Гуссейна занимается благородным делом, за которое достоин уважения. «A впрочем, - думал он, - его отец как-то определил направление моих исследований, и теперь пришло время помочь eму». Затем он достал футляры с папирусами, положил перед собой. Чувство облегчения пришло на смену подавленности. Профессор улыбнулся.
Тем временем черепашки и Эйприл беседовали с профессором Арнольдом, которому не терпелось поделиться своими новыми находками:
- Такая удача! В это трудно поверить! Мы изучаем гробницу царевны Хекеретнебтей, дочери предпоследнего фараона 5-й династии Джедкаре Исеси. Могила после ее смерти была дополнительно расширена для другой женщины по имени Тисетгор. Ни археология, ни анализ надписей с именами и титулами ничего нам не сказали о том, что было между ними общего.
- Вам бы туда следовало отправить нашего Рафаэля, у него с красивыми девушками, жившими в древнем Египте, особенный разговор получается, - полушутя, полувсерьез заметил Микеланджело.
- Как-то не совсем мне это понятно, - насторожился профессор Арнольд.
- Что ж тут непонятного?
- Микеланджело, - Донателло толкнул его в плечо, - не болтай лишнего.
- Рафаэль, можно сказать, героический поступок совершил, а профессор Арнольд не знает, продолжал Микеланджело.
- Да пусть говорит, - Рафаэль подмигнул Донателло.
- Вы слышали легенду о девушке Бентреш?
- Конечно, здесь ее все знают.
- А призраков в пустыне видели?
- Несколько раз.
- Так вот, больше не увидите.
- А что случилось?
- Случилось то, что девушка Бентреш явилась в гробнице Рафаэлю на глаза и пообещала, что снимет проклятье.
- Невероятно! - воскликнул профессор Арнольд, при этом поглядев на Рафаэля с нескрываемым восторгом.
- Так что же, вы не закончите нам рассказ о царевне Хекеретнебтей? - поинтересовалась Эйприл.
- Да-да, минутку. После разграбления могил останки обеих женщин, в свое время мумифицированные, сохранились только в виде частично разрушенных скелетов. Хекеретнебтей умерла в возрасте 30-35 лет, в то время как Тисетгор была 15-16-летней девушкой. Скелеты обеих женщин явно похожи, за исключением тех признаков, которыми и должны различаться скелеты двух человек, умерших в разном возрасте. Если вы хотите, мы можем пройти и на месте все это увидеть.