Друзья саркастично взглянули на Рафаэля, но промолчали.
Солли ещё раз взглянула на букет и задумчиво проговорила:
— Что-то мне всё это напоминает...
— Может быть, какой-нибудь фрагмент прошлого? — спросил Леонардо. — Часто случается так, что мельчайшая деталь помогает восстановить большую картину...
— Из прошлого, — повторила Солли.
Она глядела на стоящих перед ней черепашек, но, на самом деле, её взгляд был обращён внутрь себя. В глубинах её сознания происходила активная мыслительная работа.
Леонардо хотел задать ещё один вопрос, но Донателло движением лапы дал знать, что сейчас лучше помолчать.
— Её память похожа на реку подо льдом, — прошептал Рафаэль на ухо Микеланджело. — Вбспоминания о прошлом никуда не исчезли. Они просто блокированы каким-то запретом, как течение воды блокировано льдом. И, похоже, этот лёд стремительно тает...
Он не успел закончить фразы, как Солли вздрогнула и испуганно закричала:
— Отец! Спасайся!
Она уронила букет, и цветы рассыпались по матам.
Микеланджело нежно коснулся её плеча и сказал:
— Мы здесь, Солли. Ничего не бойся. Пока мы рядом, никто не посмеет тебя обидеть. Никогда. Ни за что.
Крылатая девушка пришла в себя. Оглядевшись по сторонам и различив черепашек- ниндзя, она громко прошептала:
— Мы должны найти моего отца. Нам всем угрожает большая опасность.
— Опасность — это наша стихия, — успокоил её Лео- нардо.
— Но опасность угрожает и всем людям на вашей планете. Крэб обладает оружием колоссальной мощности. Никто не может его победить в открытом бою.
— Это уже серьёзно, — нахмурился Донателло. — Расскажи нам то, что вспомнила.
— Я вспомнила то время, когда была обычной девушкой, без крыльев, — со вздохом начала рассказ Солли. — Мы жили на планете Илос. Свою мать я потеряла ещё в детстве. Меня воспитывал отец. Он был великий учёный. Его звали Клос.
— Почему ты говоришь — был? — спросил Микеланджело. — Он умер?
— Он жив. Хотя трудно назвать жизнью то, что с ним стало... Но лучше я буду всё рассказывать по порядку. Ты не возражаешь, милый Микеланджело?
От этих слов на щеках черепашки зарделся румянец. Микеланджело потупился и от смущения не нашёлся, что ответить.
Он дарил мне на дни рождения цветы, — продолжала Солли. — Именно такие роскошные букеты, какой преподнёс мне Микеланджело. Благодаря виду и аромату этих цветов, я сумела всё вспомнить. Хотя не могу сказать, что меня радует возвращение памяти. Быть может, для меня было бы лучше и дальше оставаться в неведении...
— Но мы здесь как раз для того, чтобы твои грустные воспоминания сменились радостным будущим, — сказал Леонардо.
— Вы так добры! — с чувством произнесла Солли. — Я впервые встречаю таких смелых и благородных черепашек. Моему бы отцу вы очень понравились. Он был не только гениальным изобретателем. Он был добрым и хорошим человеком.
— А что изобрёл ваш отец? — поинтересовался Рафаэль.
— Он изобрёл космический корабль, на борту которого мы с вами сейчас находимся, — с гордостью ответила Солли. — Корабль может перемещаться по галактике со скоростью света. Но это не обычное грузовое судно. Это межпланетный корабль-цирк.
— Ваш отец — большой оригинал, — заметил Донателло.
— О, да! — согласилась Солли. — Мой отец был очень весёлым человеком. В нашем доме почти никогда не смолкал смех. Он беспрерывно конструировал для меня игрушки, придумывал и показывал фокусы. Отец был страстным поклонником циркового искусства. Он любил выступать в роли конферансье и клоуна. И я не берусь вам точно определить, когда зрители смеялись больше — когда он объявлял очередной номер, или когда выходил на арену. Он был жизнерадостным человеком, с большим чувством юмора. И вот однажды его осенило.
Он решил сконструировать межгалактический цирк, который мог бы странствовать от планеты к планете. Он хотел принимать в свой цирк необыкновенных людей и животных, выступать в разных уголках Вселенной. Ему хотелось приносить радость и счастье обитателям галактик...
— Так значит, «Межгалактическое шоу» — это его идея? — догадался Леонардо.
— Разумеется, — кивнула Солли. — Мы путешествовали по Галактике почти два года. Везде наше шоу пользовалось грандиозным успехом. В нашем зоопарке были самые невероятные звери. Они легко поддавались дрессировке и обладали хорошим нравом. В труппе отца были фокусники и клоуны высочайшего класса. На каждой планете, куда мы ни приземлялись, отец собирал букет из самых красивых цветов и дарил мне. И эта весёлая жизнь продолжалась до того времени, пока однажды мы не приземлились на планете Фобос...
На глазах у Солли навернулись слёзы. Она отвернулась от черепашек и замолчала.
Через несколько минут молчания Микеланджело решился задать вопрос:
— А что же всё-таки стряслось с вами на Фобосе?
Солли вытерла слёзы, повернулась к друзьям и сказала:
— Во время гастролей на Фобосе к отцу пришёл Крэб. Он сказал, что восхищён нашим шоу, и хотел бы лично участвовать в нём. Как вскоре выяснилось, Крэб не обладал никакими цирковыми способностями, кроме умения беззастенчиво льстить, кляузничать и наушничать. Мой отец не умел отказывать, когда его долго о чём-нибудь просили. Он согласился взять Крэба на один сезон в шоу на должность униформиста. Когда же мы улетели с Фобоса, то узнали, почему Крэб так активно напрашивался на участие в «Межгалактическом шоу».
— Почему же? — спросил Леонардо.
— У него были нелады с законом на Фобосе. Этот аферист уже числился в розыске. Местная полиция буквально гналась за ним по пятам. Он не мог бежать с планеты. У него не было документов и денег. Во всех космопортах его искали. Наш космический корабль оказался для него спасительной соломинкой. Поначалу он и не мечтал ни о чём другом, как только вырваться любой ценой за пределы Фобоса. И если бы мой отец не оказался слишком доверчив, Крэб удрал бы от нас после первого же выступления на другой планете.
— Какую же ошибку допустил профессор Клос? — спросил Донателло. — Как он мог доверять Крэбу? Ведь у этого типа на лице написано, что такого мерзавца ещё следует поискать!
— В то время Крэб был совсем другим, очень вежливым, деликатным и угодливым, — вздохнула Солли. — Он всех нас сумел перехитрить. Зная мою страсть к цветам, он дарил мне букетики фиалок. Он проявлял такую активность и старательность, что сделался личным секретарём моего отца. Отец был искренен с ним. Однажды, во время дружеской беседы, он показал Крэбу своё изобретение, которое сконструировал ради забавы. И Крэб сразу же понял, каким страшным оружием может обладать.
— О каком оружии идёт речь? — спросил Рафаэль. — Местные твари вооружены только холодным оружием...
— Вы обратили внимание на то, что Крэб никогда не расстаётся с золотым жезлом? — напомнила Солли.
— Я помню, что, когда он направил на тебя этот жезл во время представления, ты потеряла равновесие и чуть не разбилась, — сказал Микеланджело.
— Внутри этого жезла находится миниатюрный аккумулятор человеческой психоэнергии, — разъяснила Солли. — Это устройство способно вбирать в себя ту энергию, которую мы излучаем — страх или радость, добро или зло. По желанию того, в чьих руках находится жезл, аккумулятор способен нагонять на окружающих ужас или веселье. Аккумулятор может перемещать предметы. Его принцип действия универсален. Во всей Вселенной нет такого явления, которое могло бы ему противодействовать.
— Как бы мне пригодилась эта штучка во время опытов по магии! — мечтательно произнёс Рафаэль.
— Отец надеялся использовать жезл для цирковых фокусов, — пояснила Солли. — Но когда он увидел, что аккумулятор может влиять не только во благо, но и во вред людям, то положил его в сейф. Крэб спровоцировал отца на спор о сущности власти. Отец сказал ему, что любая власть развращает. Абсолютная же власть развращает абсолютно. И в качестве примера привёл этот аккумулятор психоэнергии. Видимо, тогда у Крэба и зародилась впервые мысль о том, чтобы стать властелином какой-нибудь планеты. Он не стал убегать из нашего цирка. Вместо этого он взломал ночью сейф отца и схватил жезл.