Сзади послышались знакомые голоса, которые хором сказали:
— Доброе утро.
Черепашки с радостью поздоровались с клоуном Полюсом.
— Постигаете цирковое искусство? — весело спросила рыжая голова.
— Не расстраивайтесь, — сказала белая
Все начинают с этого. В цирке нет грязной работы. Правда, эти звери — не очень приятная компания. Они специально берут вас на испуг, как школьники нового учителя.
— То-то радуются гномы вашему приходу, — добавила рыжая. — Обычно это их работа — чистить клетки зеброгиен и кормить их. Гномы делают это так: один стоит с пожарным шлангом наготове, а остальные быстро убирают швабрами клетку. Пару раз зеброгиены попали под холодный душ и теперь относятся к шлангу с опаской. Правда, Кроббин сердится и не разрешает обливать их. Он говорит, что они могут простудиться.
Белый Полюс объяснил:
— Зеброгиены не совсем звери. У них есть руки и весьма развитый ум. Говорят, их можно научить даже читать. Но у них самый скверный в Галактике характер. На многих планетах их используют в качестве охранников, но даже хозяин не рискнет повернуться к ним спиной.
— Ничего, — сказал Дон, — я знаю, Раф, как превратить их на время в кроликов. Черепашки, беритесь за швабры!
Братья с удивлением проводили взглядом старшего, который смело отворил дверцу клетки и вошёл. Однако удивление не помешало им тут же присоединиться к Дону. Они привыкли, не рассуждая, следовать за ним навстречу любым испытаниям.
Зеброгиены взвыли от радости. Они заранее предвкушали на зубах треск рвущихся штанов и слышали, как вскрикивают новички, когда мощные челюсти прихватывают их кожу. Они не учли только одного — того, что у Дона в руках оказался шест, в который превратилась перекушенная швабра. А шестом Дон владел лучше всех в мире!
Не успела первая полосатая гиена подскочить к братьям, как получила чувствительный удар по чёрному влажному носу. Она злобно заверещала, лежа на спине и размаха, вал в воздухе шестью лапами. Бац-бац-бац раздались щелчки по носам остальных зеброгиен. Через минуту все они стояли в аккуратный рядок у противоположной стены клетки, просунув горящие носы сквозь решётку. Дон с шестом прогуливался вдоль поджатых хвостов, а его братья весело и быстро убирали клетку и меняли воду в плошках.
— На другую сторону клетки бегом... марш! — скомандовал хищникам Дон, и они, трусливо прижав уши, перебежали на новое место. Черепашки закончили работу и вышли из клетки.
— Вести себя хорошо, не шуметь, миски не переворачивать! — погрозил пальцем Дон, обращаясь к зеброгиенам.
Те вполголоса огрызались и кидали на черепашек злобные взгляды, которые говорили: «Подождите, мы с вами ещё посчитаемся». Но братья их нисколько не боялись.
Клоун Полюс от души смеялся во время уборки:
— Дон, тебе надо быть дрессировщиком опасных хищников. Ты способен научить их маршировать строем! — заявил ему Рыжий.
— С первой задачей мы справились, — сказал Дон, — теперь надо помочь гномам сменить опилки на манеже. Черепашки, за дело!
Однако арена оказалась занятой. Гномы удивились тому, как быстро черепашки справились с уборкой в клетках, и сказали, что придётся подождать. Черепашки были этому рады. Они вместе с клоуном сели в кресла и с удовольствием наблюдали, как жонглеры репетируют новый номер. Полюсы объяснили им, что жонглеры хотят пропустить одно кольцо летящих бумерангов сквозь другое. Это очень трудный номер, потому непослушные бумеранги так и норовят столкнуться друг с другом.
Теперь черепашки поняли, какой труд стоит за этими блестящими выступлениями Жонглёры десятки раз повторяли каждую деталь номера, пока у них оставалась хоть малейшая неуверенность. Белый Полюс открыл секрет: оказывается, когда жонглёр или эквилибрист что-нибудь роняет во время выступления, он делает это специально, чтобы зрители волновались и поняли, какой сложный номер им показывают. На самом деле ни один директор не разрешит исполнить номер на манеже, пока артисты не научатся проделывать всё с блеском. Все «неудачи» они специально репетируют. — То-то я заметил, — шлёпнул себя по лбу Рафаэль, — что артисты каждый день делают одинаковые ошибки в одних и тех же местах!
На манеж вылетела разъярённая Бич Кнут.
— Почему до сих пор не сменят опилки? — закричала она. — Через десять минут время начинать мой номер!
Переругиваясь с грозной дрессировщицей, четверорукие жонглёры покинули манеж. Черепашки принялись таскать носилки со свежими опилками, пока гномы сгребали старые в кучу. Заодно черепашки усвоили ещё одно цирковое правило: время для репетиций на манеже строго расписано. Так что было смешно рассчитывать, будто им с первого дня выделят арену для репетиций. Братья почувствовали ещё большее уважение к цирку. Мик спросил, где висит расписание репетиций, и сбегал туда. Он узнал, когда начнётся тренировка воздушных гимнастов. Ему не терпелось увидеть Соли.
Наконец с опилками было покончено.
— Что у нас дальше по расписанию? — бодро спросил Лео.
— Выбивание пыли из Пых-Пуха, — напомнил Мик.
— Черепашки, за дело! — скомандовал Дон.
У братьев было отличное настроение. Они занимались полезным для цирка делом и чувствовали себя полноправными членами труппы. Пусть они пока не на арене, но обязательно добьются своего!
У клетки с «надувным медведем» она встретили Соли. Девушка сидела на корточках и почёсывала зверю плоскую мордочку. Пых-Пух от удовольствия только попискивал.
— Ой, черепашки, здравствуйте! — приветливо улыбнулась Соли. — Вы уже приступили к работе?
— Конечно! — бодро ответил Раф. — Мы даже успели завязать близкие отношения с зеброгиенами.
Соли звонко рассмеялась: — Полюс мне рассказал, как неудачно закончилась сегодня их охота на новичков. Так им и надо, хулиганам.
Мик присел рядом с девушкой, и Пых-Пух, зафыркав, тут все отодвинулся подальше. Он не простил Мику вчерашнего нападения. Ещё бы, ворвался в клетку и забрался под него, как под коврик! Мик улыбнулся, достал из кармана шоколадную конфету, развернул её и протянул лакомство Пыху. Тот сначала отпрянул, потом принюхался, подобрался поближе и шершавым языком слизнул конфету с руки. Пых сосал шоколадную сладость и сопел: «Пых-пух, пых-пух». Все сразу поняли, почему его так назвали.
— Какой ты молодец, Мик! — сказала Соли. — Как ты догадался, что Пых-Пух любит шоколад?
— Мы ещё вчера познакомились, — смущённо сказал Мик. — А про шоколад мне сказал Полюс.
— Тогда ты молодец, потому что запомнил и принёс конфету. Что вы собираетесь делать?
— Выбивать из Пыха пыль, — сказал Раф и взялся за дверцу клетки.
Глаза Соли округлились:
— Чем?!
— Не знаю, — замялся Раф. — Наверное, выбивалкой для ковров. А что, надо просто трясти?
— Да вы что? Кто вас подучил? — Соли была возмущена. — Это же вам не коврик для ног!
— Соли, — умоляюще сказал Дон, который понял, что с ними сыграли злую шутку, — нам так сказал мистер Кроббин. Мы подумали, что этому зверю не больно, когда его выбивают.
— Какой ужас! — покачала головой девушка. — Пыху действительно не больно, но он очень обидчивый. Если малознакомые черепашки схватят его и начнут колотить палками, он надуется от обиды. В прямом смысле слова надуется. Всё понятно, — Соли даже топнула ножкой. — Кроббин придумал это специально!
Соли объяснила, что готовит с Пых-Пухом забавный номер. Она хочет, чтобы Пых разрешил надуть свой воздушный пузырь лёгким безвредным газом. Тогда он поднимется в воздух, как аэростат, По своему желанию пыхи умеют принимать любую форму. Можно себе представить, как интересно это будет выглядеть под куполом цирка или на свежем воздухе: порхающая девушка и летающий зверь, который становится то медведем, то тигром, то слонёнком... Вся трудность заключается в том, что Пых-Пух надувается только тогда, когда он боится или обижен. Соли старается приручить его и хочет лаской уговорить зверя надуваться тогда, когда это нужно для номера. По-видимому, директор решил пойти по самому простому пути: обидеть Пыха и приучить его надуваться всякий раз, когда кто-нибудь подходит к клетке.