- Что-то вроде этого, - спокойно согласилась Ли. - Мне хочется отомстить этому человеку за все, что он сделал.
- Вы не хотите поделиться со мной своей тайной? Говорят, от этого становится легче... Я не настаиваю, это ваше право, - добавил Брюс Вейн дружеским голосом.
Ли глянула на каминные часы и тут же подскочила.
- Я засиделась... Мне нужно спешить... Уже так много времени. Хватятся - а меня нет?..
- А как же ужин?
- Ужин не удался, зато беседа, по-моему, получилась на славу. Давно так ни с кем не говорила, что называется по душам... В ближайшее время я постараюсь узнать подробности и тогда... Я помогу вам... Я так хочу...
Ли говорила обрывисто, было видно, что она волновалась. Выйдя на крыльцо дома, она обернулась и так тепло подмигнула Брюсу Вейну, что у него мурашки побежали по телу. Затем она поспешно спустилась со ступенек и направилась к проезжей части, где взмахом руки сразу остановила такси, и через минуту ее и след простыл.
Брюс Вейн вернулся в гостиную, где уже находился Альфред с кислым лицом.
- И зачем я только так старался? — бубнил он себе под нос, однако надеясь, что хозяин его услышит. - Все нетронутое, отужинали называется... Ну и молодежь! Уж эти современные нравы! Вот раньше было... Ах, что тут говорить!
Он составлял чистые тарелки, затем протирал фужеры и молча ставил их на поднос. После того, как все было унесено из гостиной на кухню и расставлено по своим местам, Альфред вернулся, чтобы погасить свечи.
- Спокойной ночи, сэр.
- Альфред, ты думаешь, я вел себя неправильно с Ли? - спросил Брюс Вейн, встав у него на пути.
- Я не вправе вас осуждать, вы вольны поступать так, как считаете нужным. Я знаю свое место в этом доме, а потому не лезу со своими поучениями и назиданиями, потому что это бесполезно. У вас, молодых, свои представления о жизни, а у нас другие. Разве не так?
- Так-так, ты все прекрасно понимаешь, - заметил Брюс Вейн с улыбкой. - А теперь тащи сюда свое блюдо, сейчас и отведаем. Надеюсь, оно не остыло?
Первая машина, подъехавшая к дому Джона Смола, была из частной коллекции одного высокопоставленного чиновника, разбогатевшего в свое время за счет торговли со странами Востока. Можно только догадываться, чем именно торговал этот делец, но именно в то время в стране значительно повысился уровень распространения наркотиков среди молодежи.
- Это же тот самый толстяк, которого тогда чуть не засудили за наркотики, - увидев выходившего из машины мужчину, произнес с удивлением Леонардо.
- Только не надо показывать пальцами, нас могут увидеть и попросить отсюда, - предупредил Микеланджело. - Помнится, его не признали виновным, так как не было предъявлено никаких весомых доказательств.
- Да что там доказательства! - вставил Рафаэль. - Он купил в суде всех, начиная с адвокатов и кончая судьей. Откуда же взяться доказательствам? Только никто не принял во внимание тех подростков, которые умерли от передозировки наркотиков, чьи матери тогда ежедневно стояли у здания суда, требуя справедливого наказания тому, кто его заслужил.
Черепашки буквально прилипли к прутьям ограды, разглядывая вновь прибывавших гостей.
Надо сказать, что для обзора они выбрали удачное место, которое было слабоосвещенным, а потому - не бросались в глаза.
Машины теперь сменяли одна другую. Черепашки только и успевали, что обратить внимание на тех, кто из них выходил. В основном, это были известные люди, связанные с бизнесом в различных сферах, причем многие из них имели скандальное прошлое и весьма туманное настоящее.
Такси, которое остановилось у дома Джона Смола, никак не вписывалось в ту череду машин, которая прошла мимо черепашек.
- А это что за такая? - спросил Рафаэль, заметив Ли.
- Да, скромно выглядит эта гостья на фоне остальных, - отозвался Микеланджело.
- А вам не все равно? - одернул их Донателло. - Надоели уже за вечер со своими оценочными характеристиками... По- моему, вы совсем забыли, для чего мы здесь.
- Но Эйприл пока не видно, - вставил Леонардо. - Среди гостей ее не было, это однозначно... Я бы ее узнал в любом виде... Да и так, - Леонардо посмотрел по сторонам, - ее нам здесь найти навряд ли придется.
Но как раз в следующую минуту Рафаэль заметил Эйприл, которая об их местонахождении даже и не догадывалась. Та была от них буквально в десяти шагах. Крадучись, оглядываясь по сторонам, она шла по тротуару вдоль ограды.
И когда она подошла к черепашкам совсем близко, настолько, что не увидеть их смог бы только слепой, Эйприл от неожиданности резко остановилась и удивленно произнесла:
- А вы здесь откуда взялись?
- Ну не могли же мы спокойно сидеть дома, когда ты одна в такую пору шастаешь по городу, да еще и сама того не знаешь, какой опасности подвергаешься ежеминутно, - ответил Микеланджело.
- С чего вы это взяли? - вспылила девушка. — Я могу сама о себе позаботиться.
- Так нам уйти? - нашел что сказать Микеланджело, решив проверить, какой выбор сделает Эйприл.
Та на минуту задумалась, точно правда решала, как же ей лучше поступить. Даже черепашки несколько заволновались, так натурально она демонстрировала им свою независимость. Но после Эйприл улыбнулась и произнесла:
- Ладно уж оставайтесь, только не очень- то донимайте своими советами.
В доме Джона Смола тем временем стало так шумно, что на улице находиться было в самый раз, вот только как гости выдерживали, ему было непонятно.
До черепашек и Эйприл сквозь открытые окна долетали обрывки фраз, произнесенных в беседах, доносилась музыка, смех. Чуть позже можно было услышать даже угрозы, высказанные в пьяном угаре, очевидно, самим Джоном Смолом.
- Вот бы было здорово под общую шумиху проникнуть в кабинет хозяина дома и покопаться у него в письменном столе, - заговорщическим голосом произнесла Эйприл. - Думаю, я нашла бы там много интересного.
- Это полное безумие! - воскликнул Леонардо.
А Микеланджело, подмигнув Эйприл и оценив обстановку, тихо заметил:
- Можно рискнуть. Думаю, даже должно получиться... Вот только...
Микеланджело мысленно представил себе, как он вскарабкается по водосточной трубе к окну второго этажа, которое было неосвещено, а там уже, оказавшись в доме, он сориентировался бы, куда идти дальше.
Больше не говоря ни слова, он несколькими движениями перемахнул через ограду и мелкими перебежками стал пробираться к дому.
- А он и впрямь это сделает, - заметил Рафаэль, наблюдая, как Микеланджело уже держался за водосточную трубу.
Откуда ни возьмись из-за угла дома появился охранник с собакой на коротком поводке. Почуяв чужого, собака залаяла и бросилась туда, где в этот момент находился Микеланджело, примеряясь, как лучше ухватиться за трубу, чтобы взобраться по ней наверх.
- Гав-гав! - лаяла собака, волоча за собой охранника, который изо всех сил упирался ногами.
- Да ты что, сдурела? - кричал он ей. - Ты хочешь, чтобы меня с работы выгнали. Да там кто-нибудь из гостей стоит, мало ли по какому делу вышел из дома. А ты хочешь меня подставить, чтобы взбесить хозяина?
Черепашки здорово испугались, подумав, что собака сейчас схватит Микеланджело. Но, увидев действия охранника, они облегченно вздохнули, так как тот небольшим концом поводка несколько раз ударил по спине собаки, - та заскулила и, поджимая под себя задние лапы, закрутилась возле его ног.
- То-то же, - удовлетворенно сказал охранник, - а теперь пошли.
И он повел собаку туда, откуда вышел, что-то говоря ей при этом.
- Фу, пронесло, - выдохнул Донателло, когда охранник исчез из виду. - Надо сказать, что Микеланджело наш - везунчик в определенном смысле этого слова... Он словно ходит по краю лезвия, но почему-то не падает с него и никогда не поранится.
- Да-а, - поддакивал ему Рафаэль, - что правда, то правда.