Шредер попытался обернуться, однако это уже было не нужно. Кресло развернули на колесиках и быстро выкатили на середину какой-то идиотской арены. Здесь Шредер почувствовал себя в дурацкой роли человека в ящике, которого перед толпой зевак распиливает на части иллюзионист.
Но вокруг никаких зрителей не было. Только широкие линзы объективов смотрели на него со всех сторон с холодным блеском.
Потом в глубине помещения, сначала тонкой полоской, а затем ярким раструбом, вырос и засиял небесно-голубой свет.
Шредер скептически усмехнулся. Скорее всего этот эффект задумывался для того, чтобы вызвать благоговейный трепет у него или у всех тех, кто мог оказаться на его месте.
В самом центре комнаты восседала величественная фигура. И две, менее величественные, находились по бокам от нее.
Над этой троицей через минуту засиял золотой ореол.
- Святая троица! Черт бы меня побрал! - хохотнул Шредер.
Видение приближалось, а если говорить точнее, приближался к нему он.
Двое здоровенных детин продолжали катить его кресло. По мере приближения свет становился ярче. Наконец Шредера остановили напротив обыкновенной трибуны, на которой сидели три лысых старика.
- Высочайшая комиссия по выпуску преступников на поруки имеет честь приветствовать мистера Шредера! - провозгласил тот из них, который сидел в центре.
Шредер мог бы поклясться, что тот говорил не разжимая губ.
- А что дальше? - буркнул Шредер, поеживаясь от озноба. - Хоть одеться дали бы, черти!
- Штраф за употребление нецензурных выражений! - тут же пролепетал непорочно чистый голосок, и Шредер обернулся, чтобы взглянуть на его обладательницу.
На стене висел блестящий металлический куб с решеткой для динамика и прорезью под ней. Из прорези тут же выехала какая-то бумажка.
Шредер презрительно усмехнулся.
- Мистер Шредер! - продолжал старческий скрипучий голос. - Если вы так начинаете жизнь в нашем обществе, вам придется достаточно сложно...
- Что? Что ты сказал, старикан? - удивился Шредер и уставился на членов комиссии.
Он никак не мог понять, кому же из троих принадлежал этот скрипучий голос. Железяка на столбе завела прежнее: - Штраф за употребление...
- Да объясните мне, что тут к черту происходит! - взорвался продрогший и очень голодный Шредер, напрягшись всем телом, которое потихоньку начинало слушаться его, и с грохотом тряхнув железной тележкой.
- Штраф за употребление... - снова раздался идиотский ласковый голос, но на него уже никто не обращал внимание.
- Здесь происходит заседание высочайшей комиссии...
- Это я уже слышал! - вспылил Шредер. - Но при чем здесь я?! И почему на мне эта чертова смирительная рубашка?!
- Штраф за употребление... - из металлического ящика на стене выползла уже целая лента, напоминающая рулон туалетной бумаги.
- Мистер Шредер, успокойтесь! Вам предстоит пройти экзамен на «абсолют». То есть мы обязаны выяснить, на сколько вы отличаетесь от животного, и пусть вас не смущает ваше одеяние, - один из стариков неопределенно развел руками. - И если вы с успехом выдержите экзамен, вам тут же выдадут нормальную одежду.
Старик сделал знак и тут же один из истуканов показал сложенную стопкой одежду, которую он держал в руках.
Шредер даже не успел заметить, откуда она взялась, как будто тот прятал ее в рукаве.
- Ну ты прямо фокусник! - похвалил его Шредер. Но спорить на этот раз не стал.
- А обувь? - неожиданно вспомнил он.
- Это тоже не должно вас беспокоить, мистер Шредер! - снова услышал он старческий голос.
- Ну, хорошо! - размороженный сдался. - Так ты что-то вякнул насчет того, что я зверь! -пока суть да дело, Шредер успел сориентироваться в обстановке и прокрутил в уме схему побега.
Одежда и обувь были рядом, дверь выхода находилась слева от трибуны и ему оставалось лишь освободить руки и подобраться к этим старикам.
- Место, год и время вашего рождения, - пробормотал старик.
- Что? - огрызнулся Шредер, сделав вид, будто не расслышал.
- Минус три пункта! - сухо констатировал старик. - Заторможенность реакции. Повторяю: год...
Шредер не стал ожидать продолжения. Непонятно откуда в его голове постоянно крутилась одна странная фраза и в эту секунду он понял, что настало время ее произнести. Выпалив ее, он услышал, как с металлическим лязгом отлетели в сторону наручники и металлические кольца, державшие его ноги. Напрягшись всем телом, которое теперь беспрекословно подчинялось ему, он рванулся назад, каталка упала, но Шредер, вовремя сделав сальто назад, оказался на ногах.
Двумя молниеносными ударами в спину, он тут же отключил двоих истуканов, которые с металлическим грохотом повалились на пол.
Теперь на пути к свободе лежало лишь три метра пластикового покрытия и три старых трухлявых пня. Ближайшего старика он выдернул, как репу, схватил за запястье и потянул на себя. Позади что-то шлепнулось и ойкнуло.
Старикан, который видно был самый любопытный, оторопело привстал с кресла, шевеля посиневшими от страха губами.
Удар в челюсть тут же отнял у него дар речи, а заодно и любопытство. Краем глаза Шредер поглядел на ребят, которые валялись на полу. К его полному удивлению, они даже не шевелились.
- Вот, черт! - прорычал Шредер, все больше и больше распаляясь.
- Штраф за...
Можно было в кульбите перескочить через третьего старика, но Шредер решил не отказывать себе в удовольствии. Он сделал два шага в сторону и оказался возле металлического ящика.
- Я сейчас заткну твою глотку! - прокричал он в сетку динамика и, ухватившись обеими руками за ящик, резким движением отодрал его от стены. Послышался треск короткого замыкания, вспыхнули искры и потянуло дымком от горящей проводки. Шредер расхохотался, и в глазах его появился сумасшедший блеск.
Одной рукой он схватил стопку одежды и пару ботинок, а другой ухватился за реденькую бородку старичка, который до сих пор сидел безо всякого движения. Шредер притянул к себе старческое морщинистое лицо, с превосходством посмотрел на него и отпустил на секунду. В удар кулака он вложил всю свою ненависть.
Старичок всхлипнул и пытался прикрыться рукой. Шредер отбросил старика. Тот без стона распластался на полу и бессмысленно шипел, выпучив глаза:
- Минус сорок пунктов, минус двести двадцать пунктов, минус человек - зверь!
В старческой немощи проснулся неистовый протест.
- Зверь?! - зарычал Шредер, скинув с себя белый балахон и быстро натягивая одежду. - Да, я зверь! - в восторге провопил он.
Откуда-то, нарастая, слышался вой сирены. Шредер еще раз глянул на недвижных истуканов, но в сознании его зародилась полная уверенность, что это не те, с кем стоит терять время.
Приближающийся глас полиции предупреждал - сейчас Шредеру придется иметь дело с вооруженными стражами порядка. Но злодей был уже возле дверей. Копам придется пошевелиться, чтобы не потерять надежду на встречу с ним. Он понимал: чтобы вся эта дурацкая комедия ни означала и где бы Шредер сейчас ни находился, самое время делать ноги.
Дверь пропустила Шредера беспрепятственно, благожелательно напутствовав:
- Желаю всегда и везде поддерживать статус «абсолюта»!
- И тебе того же! - ответил Шредер, запуская в блестящее око видеокамеры металлическую тележку, и тут же нырнул в густые кусты.
Еще некоторое время наружные видеокамеры отмечали шевеление листвы, но потом воцарилось полное спокойствие. Шредер будто растворился.
Глава 5. Мания повелителя
Весь мир, который наблюдал за происходящим в зале заседания высочайшей комиссии, содрогнулся от ужаса и замер в оцепенении.
И лишь один человек на планете равнодушно щелкнул кнопкой телевизора, переключившись на развлекательную программу.
- Еще коктейль, мистер Мендер? - кротко проворковала невидимая прислуга, протягивая бокал с напитком.