Ниндзя-черепашка с быстротой ящерицы-геккона, бегающей по стенам за мухами, вскарабкался к окну и увидел в нем Эйприл. Он не стал стучать в стекло, а включил передатчик, прикреплённый к поясу. Аппарат черепахосвязи должен быть всегда с Эйприл в виде заколки на волосах, но этой заколки Донателло на ней не заметил.
- Эйприл! Тебя вызывает Донателло! - прошептал он в микрофон, прикреплённый у него на цепочке вокруг шеи.
Донателло, цепко державшийся за камни у окна башни, тут услышал вызов по черепахосвязи в микродинамике, вставленном в левое ухо, и с трудом переключил передатчик на прием.
- Донателло! Это Эйприл! Я тебя слышу приём! Говори скорей, пока нет моего охранника.
- Эйприл! Говорит Донателло! Я тебя вижу в башне через окно - приём!
- Донателло, это не я, а приманка, которую приготовил для вас Хааврон! Берегись! Это засада!
- Кто такой Хааврон?
- Потом расскажу - берегись его!
Донателло недоверчиво вгляделся в рыжеволосую девушку, которая спокойно сидела в комнате за столом и вышивала на пяльцах симпатичную незабудку с божьей коровкой на листиках. Никакой заколки-передатчика в её волосах Донателло не увидел. В комнату вошли два рыцаря в латах, показали на окно, возле которого висел в темноте на стене Донателло, и стали по бокам от девушки с рыжими волосами.
«Эйприл» поднялась с места и, как слепая, с вытянутыми вперёд руками пошла к окну.
- Эйприл, я тебя вижу! Ты идёшь прямо ко мне!
- Донателло, никуда я не иду! Я сижу в образе остроуха в обсерватории. Перед тобой простое чучело или обман зрения! Ты в опасности. Ты где?
- Я смотрю на тебя из окна на крайней башне, ты идёшь ко мне.
- Донателло, это не я! Сейчас же опускайся вниз и скройся в темноте!
- Как тебе поверить, Эйприл, что именно ты, там вдалеке, - настоящая?
- Спроси меня о чём-нибудь!
- Сколько люков над канализационным коллектором , где мы живём в Нью-Йорке?
- Четыре!
- Теперь верю!
Донателло едва успел отпрянуть от окна, как рыжеволосая девушка в походном комбинезоне превратилась в страшного рогатого динозавра.
Динозавр протянул свои когти к Донателло, но тот успел метнуть в него звездочку ниндзя с остро заточенными краями.
Зубцы звёздочки рассекли роговые бляшки на лбу Хааврона.
Донателло втянул в панцирь голову, руки и ноги и колобком скатился с башни. За ним, грохоча железными латами во всю прыть неслись два рыцаря с копьями. Донателло не сбежал, а снова скатился колесом уже с отрога горы и влетел в глубокий пролом, за которым открывалась пещера в горе. Рыцари хотели спрыгнуть в тёмную дыру за ним, но неведомая сила притянула их к плоской скале, нависшей козырьком над проломом.
Рыцари в латах прилипли к ней, как жуки, приколотые булавками к бумажке. Донателло поднёс к глазам компас на руке - стрелка компаса вертелась, как сумасшедшая.
- Всё понятно - тут залежи магнитного железняка. В ваших латах тут вам делать нечего. Отдохните здесь, ребята, а у меня дела!
Донателло без сожаления оставил двух припечатанных магнитной рудой к скале монстров и нырнул в подземный лабиринт. Через полчаса он узкой лазейкой вполз в пещеру, где его ожидали черепашки-ниндзя.
Они сидели у радиоприёмника с наушниками на голове. Мак-Тертель протянул Донателло свои наушники.
- Донателло, - раздалось у него в ушах. - Ты живой?
- Живой - живой, ещё какой живой... Эйприл, ты не забыла, где у тебя аварийный радиомаячок? - напомнил ей про изумрудные серёжки Донателло. - Включи его завтра ночью. Он тебе ещё пригодится.
- Всё понятно! Конец связи! Мой остроух-охранник снова возвращается.
Глава 23. Спасение Эйприл
Когда уже всё было готово, когда ниндзя проверили каждую мелочь на своём костюме и еще раз тщательно подвязали оружие, чтобы не бренчало на операции, неожиданно раздался истошный визг маленького Мак-Тертеля:
- Так нечестно!
Ниндзя обернулись назад, хотя оборачиваться при выходе на операцию было плохой приметой.
- Так нечестно - теперь моя очередь идти на боевую вылазку к замку! - капризничал Мак-Тертель.
- Нос не дорос, - сказал ему Микеланджело.
- Так нечестно - вы не принимаете меня в игру!
- Потому и не принимаем, что теперь мы не играемся в игрушки, а идём спасать нашу Эйприл, - пояснил Леонардо серьёзным голосом командира.
- Так нечестно... - пискнул было Мак-Тертель, но Рафаэль ловко перевернул его на спину, и бедный черепашонок завертелся юлой на панцире под ногами у настоящих ниндзя, пытаясь перевернуться снова на живот.
- Вот и вертись тут, как карусель, - сказал Леонардо, - пока не повзрослеешь. А мы пошли на операцию.
- А я? - теперь уже жалобно пропищал Мак-Тертель.
- А ты останешься на связи, - сказал Донателло. - И наловишь нам свежих рачков в озере.
- Я их терпеть не могу!
- Зато Рафаэлю они нравятся, - сказал Микеланджело. - Правда, Раф?
- Ага, - подтвердил Рафаэль. - Мне по вкусу все мелкие водные обитатели.
- Особенно пиявки, - буркнул Микеланджело.
* * *
Эйприл включила радиомаяк - микроскопический передатчик, вмонтированный в серёжки с изумрудом. Она весь день волновалась и никак не могла дождаться сегодняшней ночи. Хааврон, казалось, забыл про неё. Даже охранник-остроух куда-то исчез, оставив после себя горку надкусанных камушков на пороге. Эйприл включила радиопередатчики в серёжках. Только бы в них не подсели батарейки...
Радиомаячок непрерывно наигрывал одну и ту же рождественскую песенку.
Когда черепашки вышли к какому-то заброшенному скверу, похожему на храм под открытым небом, они услышали в наушниках этот очень слабый сигнал.
- Пусть до рождества ещё далеко, - сказал Донателло, - зато до Эйприл уже рукой подать!
Он показал черепашкам рукой на обсерваторию. С площадки храма открывался хороший вид на вершину горы.
Храмовой комплекс казался совершенно заброшенным. Это было самое тёмное место на всей горе-замке. Недалеко от разрушенного храма с колоннами возвышалась скульптура какого-то позабытого бога дикарей. Каменный истукан с блюдом на голове стоял так выгодно, что с него можно было перебросить верёвку с тяжёлым якорем-кошкой на конце до самой стены, за которой поднималась к небу обсерватория, где томилась в плену Эйприл.
Рафаэль первым взялся за верёвку, свёрнутую тугими кольцами. Он долго крутил её над головой, пока моток не стал со свистом рассекать воздух, потому выпустил один конец веревки из рук.
Верёвка описала плавную дугу, но не долетала до зубчатой стены.
- Да, - сказал Донателло. - Без пиццы ты никуда не годишься. Вот посмотри, как я доброшу.
Теперь уж Донателло размахнулся верёвкой с длинной кошкой на конце. Острые крюки кошки скользнули по стене, но не зацепились за зубцы.
- Знатно брошено, но это не заброс, - сказал Леонардо, наматывая верёвку на локоть.
Размахнулся Леонардо так, что едва сам не сорвался с пьедестала, на котором стояла скульптура бога с блюдом над головой. Верёвка прочертила кривую линию в воздухе. Крючья кошки прочно уцепились за камень стены, за которой возвышалась обсерватория. Черепашки натянули верёвку так, что она превратилась в прямую линию.
- Вот это заброс, так заброс.
Леонардо закрепил другой конец верёвки за основание каменного истукана, и хотел было уцепиться за туго натянутую струну, чтобы перейти по ней к обсерватории, как Микеланджело оттолкнул его.
- Пустите! Только я спасу Эйприл. Только я так сильно люблю её!
Леонардо не стал возражать, только сказал в напутствие:
- Возьми палку у Донателло, чтобы легче было сохранять равновесие на верёвке.