Новый спор грозил перейти в потасовку. Эйприл не стала долго раздумывать, а погрузила на одного верблюда часть ящиков с приборами Донателло, на второго кулинарный багаж Рафаэля, на третьего пару ящиков с кока-колой для Леонардо.
- Надо было мне ещё захватить с собой свою поэтическую библиотеку, чтобы никому не обидно было, - проворчал Микеланджело.
- Чтобы вы делали, - покачала головой Эйприл, - если бы я, как некоторые модницы, захватила бы с собой чемоданы с нарядами и косметикой?
- Но ты же ещё не совсем сошла с ума, как некоторые, - сказал Микеланджело.
Он достал из-под панциря томик любимых стихов «Болотные мотивы» и стал читать нараспев:
«В зеленых долинах и снежных горах,
Где бродят легенды и смутные страхи,
На острове Чере-пепере-пепахи,
Жил Тертель, жил Ертель, король черепах...»
Рафаэль ехал на верблюде перед Микеланджело и долго кривился, вслушиваясь в бормотание сзади.
- Эй, Мик, от твоих завываний и у наших верблюдов их биологический мотор заглохнет. Монгол-проводник тянет свои заунывные песни, а Микеланджело завёл свои псалмы.
Микеланджело захлопнул «Болотные мотивы» и сказал задумчиво:
- Стало быть ты, Раф, никогда в своей черепашьей жизни не прочёл ни одной книги, кроме засаленной брошюрки «Тысяча и один рецепт приготовления пиццы», раз ты так к поэзии относишься.
- Да, и горжусь этим.
- Тогда ты через пару лет в свой панцирь не влезешь, - сказал Микеланджело, пряча свою книжку.
Он не мог больше читать на ходу, потому что невезучему Микеланджело достался огромный, мохнатый верблюд с двумя горбами. Он никак не мог приладиться с книгой между высокими меховыми подушками.
- Почему я всегда должен болтаться в хвосте? И к тому же вы все уселись на одногорбых дромадёров, вас обдувает ветерком, а я должен сидеть и париться от жары на этом двугорбом диване.
Эйприл уступила ему место на своём одногорбом верблюде. Микеланджело проехался на высоком длинноногом скакуне пустыни, который не умел идти прямо, а ступал то влево, то вправо. И такая езда ему не понравилась, того и гляди свалишься.
- Я лучше пойду пешком, - заявил он.
- Не капризничай, - ответила Эйприл. - Ты нас только задерживаешь.
Микеланджело слез с дромадёра и направился к своему двугорбому верблюду. Эйприл послушно уступила ему и на этот раз.
Микеланджело с довольным видом уселся на двугорбого верблюда и пробормотал:
- Между этими подушками не так трясет, да и падать не слишком высоко, потому что он пониже ваших дромадёров. А на том одногорбом торчишь, как ворона на шесте посреди кукурузного поля.
Он достал заветный томик стихов и снова углубился в чтение:
«Отважный рыцарь Мак-Тертлей
В поход на крыс собрался...»
Потом он долго читал про короля водяных черепах, который задумал построить живую пирамиду из своих подданных, чтобы достать до самого неба. А маленькая черепашка Мак, которая оказалась в самом низу пирамиды, в воде, чихнула от простуды, пирамида рассыпалась, а король Тертель-Ертель полетел кувырком вниз и плюхнулся в болото.
Микеланджело всегда говорил, что чтение стихов успокаивает ему нервную систему.
* * *
Когда верблюды привели их почти к самому подножию горы, монгол-проводник наотрез отказался вести свой караван дальше.
- У тебя случайно не завалялись в кармане центы? - шёпотом спросил у Эйприл Донателло.
- Тут нет телефонов-автоматов, если ты хочешь позвонить в Нью-Йорк, - ответила Эйприл.
- Я хочу наделать из центов новых тугриков, чтобы заплатить проводнику. Жадность иногда побеждает трусость.
Но даже новые никелевые «тугрики» не смогли заставить проводника продолжить с ними путь до самой горы. Он что-то долго объяснял, размахивая руками.
- Что он говорит? - спросила Эйприл у начитанного Микеланджело.
- Он говорит, что в озере Найрахтнор с недавних пор помимо духов водятся удивительные ходячие рыбы, - перевёл Микеланджело. - Эти рыбы нападают на людей. На вершине горы белеют кости иноземных строителей, которые попытались вступить с ними в борьбу.
- Кистепёрые рыбы? - догадалась Эйприл. - Озеро много миллионов лет назад окончательно пересохло, а рыбы приловчились ходить на плавниках по земле? Это ведь настоящая сенсация! За видеокассеты с этими диковинными рыбами любая телекомпания заплатит нам миллионы долларов. Это будет самая невероятная сенсация, за которой нас когда-либо посылали.
- Этих ископаемых рыб будут показывать в воскресной программе «Живой мир»? - спросил Леонардо.
- Как это тебя в этой программе телевизионщики не умудрились ещё показать? - проворчал Микеланджело. - Сенсация: «Ископаемая водяная черепаха Леонардо умеет разговаривать по-человечески!»
- Меня показывают только в программе «В гостях у супергероя», - ответил Леонардо, нетерпеливо пританцовывая на месте уже от обиды.
- Ребята, довольно спорить. Мы теперь остались совсем одни в безжизненной пустыне, поэтому должны держаться вместе, - сказала Эйприл. - Интересно, чем напугали нашего проводника эти сухопутные рыбы?
Монгол тяжёлой рысью погнал своих верблюдов прочь от проклятого места, и никакие «тугрики» не смогли заставить его продолжать путь к подножию горы. Ящики с кока-колой, сухой пиццей и техническим снаряжением остались лежать под солнцем на пустынной солёной земле.
Проводник оставил им пять верблюдов и кожаный бурдюк с водой для них. Он посчитал, что удивительные путешественники заплатили ему слишком много блестящих тугриков.
Глава 6. У подножия потухшего вулкана
Гора была такая крутая, что на неё не смог бы въехать даже вседорожный черепахомобиль, который они бросили за пять миль отсюда. Вокруг не было ни травинки, только какие-то мёртвые корявые стволы окаменевших деревьев торчали по склонам горы.
- Тут воздух раскалён сильней, чем в пиццерии с плохой вентиляцией, - сказал Рафаэль.
- А это соляное озеро, как огромная сковородка, - согласилась Эйприл.
- А какое оно ровное! - сказал Микеланджело.
- Вот где бы проводить испытания суперскоростных черепахомобилей! - добавил Донателло.
- Не зря это озеро облюбовали учёные из космического агентства, - сказал Леонардо. - Тут было бы настоящее раздолье для посадки космолетов.
Эйприл показала на покосившуюся табличку:
«Проход и проезд воспрещён! Производятся испытания космических аппаратов».
Уу самой соляной кромки озера пылилась заброшенная военная база. В огромных ангарах было пусто, а чуть дальше, как мы помним, валялись остовы автомобилей, самолётов и вертолётов.
- Ты всегда мечтал иметь под рукой хорошую свалку машин, Донателло, - сказал Микеланджело. - Вон она.
- Такая свалка никогда не помешает человеку с умом и умелыми руками, - ответил Донателло. - На сто лет запчастями не запасешься.
Он раскрыл сумку со своими гаечными ключами и отвёртками и побежал исследовать свалку присыпанной солью техники.
Через пару минут он вернулся и разочарованно развёл зелёными руками:
- Похоже, тут до меня основательно покопался какой-то технический гений. С самолётов он снял самые ценные навигационные приборы, я не говорю уже о бортовых компьютерах.
- По крайней мере, у нас есть крыша над головой, - сказала Эйприл, показывая на высокие ангары.
- Зачем нам крыша, если эта пустыня тысячи лет не видела ни капли дождя? - вздохнул Леонардо.
- У нас даже нет с собой воды, чтобы приготовить пиццу из моих концентратов, - сказал Рафаэль. - Вода для верблюдов в бурдюке давно протухла на жаре.