Способна дать свою отдачу.
Приехав с командировкой ВЭИ в Ленинград, Званцев нашел Институт изоляционных материалов, возглавляемый академиком Иоффе, тем который обещал «Ниагару в спичечном коробке».
В белом многоэтажном здании в просторных комнатах Званцеву бросились в глаза длинные столы с электрическими приборами и паутиной разноцветных изолированных проводов. Перед каждым научным сотрудником, одетым в непременный голубой халат, была собрана, как подумалось Званцеву, его собственная схема.
Директор института академик Иоффе, седой, огромный, с детскими голубыми глазами, поднялся Званцеву навстречу:
— Рад вас видеть, молодой человек! Глеб Максимилианович звонил мне о вас. Расскажите, что вы ищите и что собираетесь у нас найти? И зачем? Был бы рад вам помочь.
— Только на вас вся надежда, Абрам Федорович.
— Вот это уже не правильно, дорогой мой друг, — поправил маститый ученый молодого изобретателя. — В искании нового, чем, кажется, вы заняты, нельзя ограничивать себя каким-либо одним путем. Надо пользоваться верным методом, пробуя и так и этак, в разных, даже расходящихся направлениях. Теперь перейдем к сути ваших работ.
Задушевный, отеческий тон, которым воспользовался академик в беседе с московским гостем, полностью расположил Званцева к нему. Он рассказал Иоффе не только об изобретенной электропушке, но также и о гелиссоидальном литье стальных труб и даже о своем студенческом изобретении. Профессор термодинамики Квасников видел большую перспективу (при испытании двигателей внутреннего сгорания и получении диаграмм) не в координатах давлений и объемов внутри цилиндров, а в координатах абсолютных температур и энтропии. Саша придумал удивительный прибор «термограф», превращающий одну диаграмму в другую, и написал о нем в студенческом журнале.
Откровенность Саши случилась сама собой, из-за искренней заинтересованности академика, его настойчивых вопросов по существу.
— Итак, — откинулся Иоффе на спинку кресла, положив большие руки на стол, — разбросав во все стороны ценные идеи, с электропушкой вы уперлись в тупик, надеясь на мою теорию тонкослойной изоляции и неосторожно обещанную «Ниагару в спичечном коробке». Видите ли, Александр Петрович, или попросту Саша, в науке отрицательный результат — тоже результат. Короче говоря, теория моя оказалась неверной. Я ведь фантазер, вроде вас. Но без фантазии нет науки. Теория не дала практических результатов, но открыла совершенно новый подход к получению полупроводников со сказочными свойствами. Они дают электрический ток при нагревании без всяких промежуточных паровых котлов, турбин и электрогенераторов. Представьте электрическую станцию, где ничто не вращается, а нагреваемый котел служит не для образования пара, а для превращения тепла полупроводников прямо в электрический ток у него на дне. У меня возникла целая лаборатория под руководством талантливого ученого Маслоковца, при участии доктора наук Дунаева. Они задумали забавный чайник. Он закипает на костре, а из днища с полупроводниками идут провода для подзарядки любых аккумуляторов, скажем, для радиоустройств отдаленных метеостанций или полярных зимовок.
Не подозревал Званцев, какую огромную роль через десять лет сыграют эти чайники в его личной жизни.
— Другие полупроводники, — продолжал увлеченный академик, — дают электрический ток при их освещении. Я подсчитал, что, покрыв нашу пустыню Каракумы такими полупроводниками, мы удовлетворили бы энергией все нужды человечества. Я уже не говорю о Сахаре или Аризоне.
— Абрам Федорович, а не могут ваши полупроводники дать нам импульс мгновенной мощности?
Академик развел руками:
— Чего нет, того нет. Ищите, выдумывайте, пробуйте, как призывал Маяковский.
— Если не получается, Абрам Федорович, с емкостью, то, может быть, получится с индукцией?
— Что вы имеете в виду?
— Явление сверхпроводимости, открытое Камерлингом-Оннесом в 1911 году и до сих пор не использованное. Если в проводнике, замороженном до температуры жидкого гелия, электрическое сопротивление исчезает, а возникший в нем ток и магнитное поле сохраняются, то нельзя ли использовать энергию магнитного поля для требуемого импульса?
— Идея дерзкая и заслуживающая внимания. Однако, по этому поводу говорить надо не со мной, а с Халатниковым. У него лаборатория низких температур в Харькове. Адресую вас туда и попрошу его помочь вам.
— Прямо от вас готов ехать к нему.
— Подождите, неудержимый фантазер. Позвольте мне быть в роли стрелочника и перевести вас, хотя бы временно, на другие рельсы.