Толстяк на сцене по-дирижерски взмахнул рукой.
— Она ждет меня, — с тревогой в задрожавшем голосе произнесло человекообразное изделие электрофирмы. Мистер Бронкс молча развел руками.
— Она ждет меня!!! — это был крик измученной души, страстно жаждущий любовного свиданья.
— Боюсь, что ни одна голливудская звезда не устоит, несмотря на внешний вид столь темпераментного обожателя, — заключил мистер Бронкс, потирая руки. — Нам надо спешить, Алэк, мы можем опоздать.
Куда? — едва успел выговорить я. Мистер Бронкс вытащил меня из павильона, не дав дослушать чувственных откровений железной машины.
Мы вскочили в проезжавший пустой электрокар.
Он быстро домчал нас до плотной толпы людей, над которыми поднималась буровая вышка.
Вместо бура над прорытой скважиной висел длинный, как я потом узнал, танталовый цилиндр. Внизу для всеобщего обозрения на пьедестале стояла его точная копия, разрезанная пополам. Американская любовь к многоэтажное™ сказалась и в «БОМБЕ ВРЕМЕНИ», которая пять тысяч лет пролежит в скважине под землей, чтобы донести до людей далекого будущего подлинные предметы далекой им современности, знакомя с предметами быта, книгами, фотографиями и кинокартинами. По существу, этот танталовый цилиндр был в сжатом виде многосторонней рекламой вещей, которых уже нельзя купить, но над которыми можно размышлять, перебирая электрифицированную утварь, которую рекламируют сегодня, оружие армейское и частное, каким в изобилии владеют делающие погоду гангстеры, и кончая модными теперь подтяжками деловых людей, снимающих на работе пиджаки. И венчало это скопище археологических находок будущего послание одного из виднейших ученных XX века Альберта Эйнштейна, перевернувшего обычные представления людей своей гениальной, многими не понятой, теорией относительности.
Заканчивались последние приготовления к спуску. К холму с вынутой из скважины породы подъехали два экскаватора, чтобы завалить скважину на тысячелетия. Около них собрались музыканты военного духового оркестра, а на переносную трибуну над ними поднялся седой человек без шляпы, что-то держащий в руке.
Мистер Бронкс, рассчитавшись с водителем электрокара, не толкнул меня, как обычно, а торжественно положил мне руку на плечо:
— Альберт Эйнштейн, — благоговейно прошептал он. Так, дорогой мой Костя, состоялась моя встреча с великим ученым. Я его видел, а он меня нет!
А так много вопросов хотелось бы ему задать, рассказать ему, что его оппоненты, приводя случай с улетевшим и по-прежнему молодым двойником, будут биты, если ввести под корень в формулу Лоренца соотношение масс улетающего и остающегося двойников. Тогда космонавт и его брат на Земле не смогут поменяться местами и все возражения против Эйнштейна разлетятся в прах. Но увы, охранники выставки, никого не подпускали близко к великому ученому. А ведь он поблагодарил бы меня за мой вклад, делающий его теорию неуязвимой. Увы, мне остается одна возможность — высказать свои мысли в фантастическом романе….
Эйнштейн положил предмет, который нес в руке, на пол трибуны, вернее, прислонил его к стенке кафедры, вынул из кармана листок бумаги и слегка надтреснутым голосом пожилого человека стал читать на двух языках, по-английски и по-немецки, свое «послание потомкам», поэтому я кое-что понял и попробую пересказать его речь. Ученый обратился к будущим обитателям Земли, в которых течет кровь не вполне разумных предков. С их образом жизни, заметил он, познакомит потомков «Бомба времени».
— Заклинаю вас, — говорил он, — подавить в себе инстинкты хищников. Мы существуем, убивая, как правило, выращенных для этого животных, но с той же легкостью лишаем жизни и себе подобных ради своей выгоды. Выгода как цель жизни — величайшее зло. Я не знаю, будут ли у вас религии, но философские учения Добра должны жить и учить. Не допускайте, как в наше время, чтобы достижения науки служили бесчеловечным преступным целям. Не ведите войн, и да будет вам мир и счастье наградой.
Эйнштейн аккуратно сложил листок послания и положил в карман, потом наклонился и вынул из футляра скрипку, взмахнул смычком и заиграл «Гимн радости» Бетховена из его Девятой симфонии. Оркестр подхватил его. «Бомба времени» спускалась в скважину.
Признаться, друже Костя, слезы выступили у меня на глазах, что очень удивило мистера Бронкса.
Мы шли пешком по направлению к советскому павильону. Проходили мимо павильона «Форда».
— Хотите, расскажу, как старик Форд вышел из кризиса? — спросил Бронкс и продолжил свой рассказ. — Когда спрос на автомобили упал, он закрыл все свои заводы, но не уволил ни одного рабочего, предложив им каждый день выходить на работу и получать в конторе по два доллара. Больше года рабочие ничего не делали и получали свою пенсию. Однажды к Форду пришла их делегация с просьбой хоть чем-нибудь загрузить бездельников, теряющих рабочее достоинство. Старик пошел им навстречу и поставил к конвейеру собирать новый, втихую разработанный и оснащенный для производства не только лучший автомобиль, но и самый дешевый легковой «форд», потому что, загрузив своих пенсионеров работой, пенсии им Форд не прибавил.