Ее пригласил, якобы посмотреть химическую лабораторию, заведующий, будущий академик, и закрыл за ней дверь в коридор, касаясь ее выпуклостей. Таня увернулась, воскликнула:
— Какой у вас ужасный запах! — и распахнула дверь.
Почтенный химик, показывая свое богатство реактивов и газовых горелок, все норовил дотронуться до гостьи. Наведя на длинном столе порядок, он направился прямо к своей посетительнице, по пути снова тщательно прикрыв обе створки двери.
— Я у вас задыхаюсь! — воскликнула Нимфа, хватаясь за дверную ручку и пытаясь обойти стоящего на пути домогателя.
В коридоре послышался неподражаемый хохот соседа, потом голос Дунаева:
— Мастера Малама — к главному инженеру.
— Спасибо за «Демьянову уху». Она плохо пахнет, — успела сказать оторопевшему хозяину Таня, выскальзывая в коридор.
Злые языки прозвали Демьяном химика, пользующегося особым уважением директора.
А Таня предстала перед ординарцем Ваней. Он провел ее через пустой кабинет комбата в свою комнатку, где жил и где на столе дымилась в котелке похлебка. Вручил ей деревянную ложку.
— По распоряжению инженер-майора? — отчеканил он.
Таня с аппетитом принялась за солдатское угощение.
Отправишься взимать долги,
Воздать врагам за преступленья.
Андроник, как обычно, позвонил Саше по телефону:
— Товарищ полковник, не откажите в любезности зайти к академику Иосифьяну.
— Что за розыгрыш, Андроник? Здесь полковника нет.
— Не было, не было, Сашок, а теперь есть. Зайди почитай. Где Зубков?
— Я его сегодня не видел.
— И не увидишь. Зайди. Объясню и про тебя, и про него.
Званцев удивился, велел извиниться перед вызванными Шереметьевским и Долгушиным, и прошел к Иосифьяну.
Тот был мрачен и указан ему на обычное место рядом с собой.
— Выбивают старую гвардию. Кому эполеты на плечи, кому голову с плеч. К тебе вчера инженер Визенталь заходил со своим изобретением?
— Да, из области телевидения. Я не очень разобрался.
— Его работу сразу засекретите.
— Обычное дело. Все наши разработки засекречивают.
— Э, кацо! Это не пара пустяк! Сам Визенталь-то не засекречен…
— Ну и что с того. Мало ли у него заслуживающих засекречивания мыслей в голове!
— Ты не понимаешь психологии режимников. Начальник первого отдела Осипов — мой двоюродный брат. Он ничего не смыслит в технике, но на его глазах незасекреченный Визенталь сел за свой стол и достал из своего ящика свое ставшее секретным изобретение. Смертный грех! И ответит за него не изобретатель, а главный конструктор Вениамин Вениаминович Зубков. Его уже взяли. Ему грозит восемь лет тюрьмы.
— Извини, Андроник. Осипов твой брат. Но он из страны дураков.
— Хуже. Из страны, где любые преступления прикрываются самым светлым учением, какое измышлял человек. Что там охота за ведьмами и сжигание на костре сотен тысяч невинных женщин, или героинь, какой была Жанна д'Арк, или таких ученых, как Джордано Бруно. И все во имя спасения их христианских душ. Они старались оставить меня в поле одного, хотели съесть тебя — зубы обломали. Перейдем к этой второй новости. Когда деятель становился неугодным, его назначали послом в дальнюю страну. Так и с тобой. Сделали полковником и отсылают уполномоченным на фронт.
— Я уже побывал в шкуре рядового необученного.
— Вот, Саша, — встал Иосифьян. — Забирают тебя от меня, разлучают нас.
— Как так? — опешил Званцев.
— Передают тебе через меня вызов в верха, а со мной вроде согласовали, хотя мое мнение никого не интересовало. Вот, посмотри, какое тебе дают назначение с производством в полковники.
— Как в полковники? Я же только инженер-майор. Через подполковника сразу?
— А военинженером как ты, рядовой, необученный, стал?
— По занимаемой должности.
— Вот и сейчас готовься. Получаешь важное назначение, а вместе с ним и звание полковника. Завтра с генералом Гамовым в отдельном вагоне отправишься на фронт. Снова «помпотехом» только теперь не комбата Зимина, старшего лейтенанта, а маршала имярек.
— На фронт всегда готов, но с чего ради такое повышение.
— Мы с тобой женский фактор не учли.
— Женский? Ничего не понимаю…
— А помнишь — мы возвращались в сорок первом, шестнадцатого октября в Москву, когда все уходили из нее? Девушки зенитной батареи сбили немецкий разведывательный самолет, и он, падая, взорвался…