— Гони, не задерживайся!
— Как же так, товарищ Клыков. Грузовику помочь бы надо. Нам ведь помогли, — протестовал шофер.
— Не рассуждай! За преступником гонимся.
— Скоро нельзя. Опасно. Крутой спуск по краю обрыва. Сверзиться легко.
— Опасность одна: поджигателя угольных складов упустить.
Надо отдать должное Клыкову — опасностей он не боялся и внимания не обращал на красоту горного пейзажа, которым недавно любовался Званцев, не подозревая за собой погони.
Когда преследователь спускался по головокружительной круче, Званцев занял место рядом с веселым пилотом-инструктором, как оказалось, Сашиным ровесником:
— Ну как, братишка, машину в воздух сам поднимешь или помочь? — и он указал на рычаги и приборы, такие же, как и перед ним самим.
— В воздух я поднимался только в детстве на гигантских шагах, приучал себя не бояться высоты, а управлял только лошадью, когда пришлось извозом заниматься. Я бы с радостью поучился у тебя, если бы не срочное задание.
— А ты что? Курьер?
— Я — главный механик Белорецкого металлургического комбината.
— Ишь ты, куда взлетел! И не падал?
— Падал. Вместе с подъемным краном, который сам и смонтировал.
— Тогда поехали. Второй раз падать не положено. Мотор прогрелся. Взлетаю. Дорога вверху будто гладкая, а ухабы — что надо! Хочешь ощутить полет, приподнимись над фюзеляжем. Встречный ветер тебя причешет лучше любого парикмахера. Извини, шлема для тебя нет.
— Вид на стройку чудесный, как с горы, — говорил, вернее, орал Саша пилоту, стараясь перекричать шум мотора. — А парикмахер-то твой задался целью меня, видимо, лысым сделать. Так причесывает, что волосы с корнем рвет.
Пилот кивал головой и улыбался, вряд ли понимая, о чем говорит ему пассажир.
Саше показалось, что не успели они взлететь, как начали снижаться, идя на посадку. Замелькали здания с флажками и надутыми ветром, показывающими его направление цирковыми колпаками. Повсюду на асфальтированных полосах стояли самолеты. Движение прекратилось.
— Приехали, — объявил хороша слышный, благодаря заглохшему мотору, пилот. — Плата за проезд по таксе — один рубль со скидкой в два полтинника. Будь здоров и не падай. Приезжай учиться. Полетаем.
Пассажирский самолет, один из первых АНТов, совершенно не походил на учебный моноплан веселого пилота.
Предъявив купленный до Москвы билет штурману, вместо отпущенной в город хорошенькой бортпроводницы, Саша занял место в удобном кресле у окна.
Шума двух моторов в шестиместном салоне было почти не слышно. Это был уже более комфортабельный полет, не то что в маленьком учебном моноплане. Ощущался крен, самолет ложился на курс. Вдали в дымке виднелся большой город, аэродром исчез из виду. Саша погрузился в блаженное состояние покоя и стал думать о том, что ждет его в Москве. Договорился ли Чанышев, чтобы посмотрели его модель электропушки? И что будет потом? Покойное кресло иногда вдруг уходило из-под него, и он проваливался неведомо куда. Это были те самые воздушные «ухабы», о которых говорил веселый пилот.
Одному из пассажиров стало плохо, укачало. Штурман, проходя между креслами, дал бедняге спасительные пилюли. Потом разнес пассажирам подносы со вкусно приготовленной едой. Саша вспомнил, что сегодня ничего не ел, и с аппетитом проглотил все принесенное. Штурман забрал подносики с посудой и унес в помещение между салоном и кабиной летчиков. Саше очень хотелось заглянуть туда, но он постеснялся. Устроившись поудобнее в кресле, он то подремывал, то смотрел в окно.
Внизу простирался странный, залитый солнцем белый мир, совсем не похожий ни на землю, ни на облака. Буря в неземном океане, с застывшими во взлете валами и закрученной вихрем пеной, порой похожими то на невиданных чудовищ, то на сказочные замки. И вдруг исчезло все, утонуло в тумане. Самолет снижался, проходя сквозь облака. Внизу, как на огромной географической карте, большая река… Неужели уже Волга? Самолет делал крен, река приближалась. Виднелась длинная песчаная отмель и человеческие фигурки на ней. Может быть, летчики решили посадить зачем-то самолет на эту ровную полосу? Зачем? Но мель исчезла. Впереди — лесистый берег, совсем близко…
Страшный удар, грохот, звон разбитого стекла…
Саша полетел на переднее кресло, больно ударившись о его, к счастью, оказавшуюся мягкой спинку…
Клыков добился, чтобы его допустили в кабинет начальника Магнитостроя. Тот встретил его недовольным взглядом.
— Настаиваю перебросить меня срочно самолетом в Челябинск.