— Зануда. — Ловкая рука стащила с меня плавки и вскоре вопросы миграции стремительно отошли на второй план.
Мы занимались любовью молча, время от времени меняя позы и отфыркиваясь от то и дело попадавшего в рот и нос песка. Конечно же, не удержались и вскоре очутились в тёплой воде лагуны. Когда всё кончилось, растянулись у самой кромки, и уставились в звёздное небо.
— Как там? — Промурлыкала малышка, устремив широко распахнутые глаза вверх.
— Пусто. — Пожав плечами, неохотно сообщил я. — И прекрасно. А ещё страшно.
— И это говоришь ты? — Марта приподнялась на локтях, и взглянула недоверчиво.
— А ты сомневалась?
— Ну, в рекламе все вы такие… Самоуверенные. — Нерешительно поведала она.
— Ага-а! Вон, значит, как. — В моём голосе послышались обличительные нотки. — Так ты ради этого.
— Дурак!
Марта легко вскочила и, обдав брызгами, кинулась к бунгало, аккуратно накрытому огромными пальмовыми листьями. А я повернулся и, устроив подбородок на сгибе локтя, с удовольствием смотрел вслед ломкой тени.
«А, может, и вправду, сделать девочке подарок»? — Подумал я и тут же мысленно покачал головой.
Финансовые дела не должны путаться с личной жизнью. И, раз уж решил, что все доходы стану делить на две неравные части, состоящие из «повседневных трат» и «основного капитала», так тому и быть. Не для того я встал на этот, в понимании многих и многих скользкий путь, чтобы разбрасываться по мелочам.
И, пускай, кто-то считает это бредом сумасшедшего или, блажью юности, для меня это единственно возможный способ существования. А работа на орбитальном челноке — лишь ступень к достижению цели.
Ну да, родись я в семье финансового магната, может быть, всё произошло бы быстрей. Хотя, если честно, очень сильно сомневаюсь.
Мальчики из «хороших» семей, как никто другой связаны условностями. И, вместо того, чтобы получать настоящее удовольствие от жизни, вынуждены прозябать в роскошных офисах, протирать брюки в банках и до судорог упражнять лицевые мускулы на великосветских приёмах. И, даже те немногие, кто имеет личную межпланетную яхту, смотрят на предмет моих горячих мечтаний как на обыденную роскошь, позволяющую иногда скрасить досуг.
В общем, я хочу космический корабль. И не абы как, а исключительно в личное пользование. Мне не требуются супермодные «прибамбасы». Были бы в рабочем состоянии двигатели, да нормально функционировала система жизнеобеспечения. А уж тогда, смогу побывать и на Марсе, и на Венере.
Увы, до достижения цели ещё, как минимум, лет десять. Само собой если не сверну шею. Но, тогда, в любом случае, мне будет абсолютно всё равно.
Когда я вошёл в маленький уютный домик, Марта уже дрыхла. Немного постояв под душем, я примостился рядом. Ровное дыхание любовницы действовало гипнотически, и вскоре мы оба погрузились в объятия Морфея.
Спал, в общем и целом, без сновидений. Что само по себе ни хорошо, ни плохо. Просто, констатирую факт. Разомкнув веки в пять утра, тут же бросился в лагуну и проплыл около километра. Девушка ещё сладко посапывала и, решив не будить, я тихонько оделся и направился к ближайшей пристани, дабы взять катер и добраться до взлётно-посадочной полосы, расположенной на водной глади.
Да-да. Нынче большинство взлётов и посадок происходит на море, причём, вблизи экватора. Так дешевле. К тому же, поверхность океана достаточно обширна, чтобы не возникали пробки.
Конечно, экологи иногда поднимают голос в защиту океанической фауны: дескать, утечка топлива губительно влияет… и т. д., и т. п. Однако, строительство необходимого числа стартовых площадок для всё увеличивающегося количества челноков, сгубило бы столько плодородных и просто пригодных для заселения земель, что даже ребёнку ясно, на чьей стороне правда.
Верный конь, с заново нанесённым снижающим трение покрытием и подновлёнными номерами, как и десятки других, тихонько покачивался в ангаре, построенном в искусственной бухте. Похлопав друга по корпусу, отозвавшемуся одобрительным гулом, я протянул руку технику.
— Привет, Паоло!
— Серджио! — На коричневом лице сверкнула ослепительная улыбка. — Как тебе моя работа?
— Просто нет слов. — Я порылся в кармане и, нащупав сотню долларов, отдал механику.
Само собой, за техобслуживание регулярно осуществляется оплата через банк. Но и небольшая мзда в знак признательности никогда не повредит.
Метис ещё раз осклабился, а я, по-быстрому отлив, запрыгнул в кабину. Запустив двигатели, на малой тяге вырулил из-под воздвигнутой на забитых в дно бетонных сваях крыши.
За прошедшие сто лет Шаттлы мало изменились. Разве что, благодаря компьютерам, с каждым годом делавшимся всё совершеннее, стали на порядок «умнее», да чуть более маневренней.
Вообще-то, давно ведутся разговоры о самодостаточности бортовых процессоров и, как следствие, упразднение орбитальщиков как вида. Да только, всё это байки. Возможно, сто, двести, тысячу раз всё пройдёт нормально. А в один прекрасный момент всё обязательно провалится в тартарары. Кстати, вот и ещё один довод в пользу взлётов с водной глади. И, что самое главное — посадок!
Нос Шаттла приподнялся, имитируя судно на подводных крыльях, и я начал удаляться от базы. Отплыв десяток километров, выпустил стабилизаторы и оторвался от поверхности. Заложил вираж и, мелькнув над островом, стал набирать высоту.
Дальше потянулась рутина выхода из атмосферы. Кстати, самая тяжёлая часть. В смысле, физически. Обретающиеся у всех на устах перегрузки — не фунт изюма.
Лёгкие отказываются дышать, кровь в венах густеет, доходя до консистенции пластилина, а перед глазами всякий раз простирается красный обволакивающий туман.
Потому и платят нам так много, что не каждый выдержит. То есть, единожды или, даже дважды слетать в космос пассажиром, чьё тело погружено в сон и, при этом напичкано стимуляторами — это одно. А изо для в день, постоянно чередовать набившие оскомину взлёты и посадки — немножко другое.
В общем, сплошная «проза жизни». И, что бы не воображала Марта — совсем никакой романтики.
Едва вышли на низкую орбиту, я установил автопилот, малость снизил давление и подачу кислорода, и погрузился в приятную дрёму.
У каждой транспланетной компании — собственная высота, вернее, «прослойка». Те, с кем работаю сегодня, выкупили стокилометровую зону, начинающуюся в двух тысячах над поверхностью.
Автоматика разбудила, едва прошло положенное время и, нацепив маску, я вдохнул полной грудью, наслаждаясь вкусом оптимально подобранной смеси. Затем снял намордник, приложился к поилке с кофе и, как следует, до хруста, потянувшись, включил радар и слегка убрал фильтрацию защитного колпака.
К счастью, сваренная всё тем же Паоло арабика успела достичь желудка, иначе бы обязательно поперхнулся.
Впереди по курсу как ни в чём не бывало дрейфовали два объекта. Поначалу приняв их за контейнеры с грузом, я сорвал перчатку и, на всякий случай протёр глаза. И, не доверяя зрению, сфотографировал незнакомцев, загрузив опознавательную программу.
Как и следовало ожидать, классификации таинственные гости не подлежали. Это полностью сбивало с толку, так как неторопливо — относительно Шаттла, конечно — летящие капсулы, принять за тела естественного происхождения мог разве что слепой.
Глава 7
Противоречивые чувства буквально захлестнули с головой. С одной стороны — я связан обязательствами и в настоящий момент должен приближаться к грузовым контейнерам, ориентируясь на сигналы маяков. Да только, что-то не хотелось оставлять находку без присмотра. Всё-таки, ещё со времён древних греков действует старый, как мир закон: что нашёл в безбрежных морских просторах — твоё. И уж подавно никто не смог бы предъявить сколько-нибудь вразумительных требований и уж тем более оспорить права в космосе.