— Разумеется. — Я улыбнулся, давая понять, что оценил проницательность. — Было бы глупо, приземлившись, светиться с ещё одним взлётом. Да и на топливе разоришься.
Согласно контракту, пилоты компании не имеют права браться за транспортировку «левых» грузов. Однако, дело в том, что при выборе легенды я настоял на том, чтобы мне присвоили статус фриленсера.
Что, в общем и целом не вызвало особых нареканий у руководства. Так как агент, если, конечно, он не занимается шпионажем так сказать целенаправленно, должен иметь свободу передвижения. Так что я — вольный охотник. Бесспорно, пахать, в основном приходится на «Пан-Ам» и «Космофлот», от этого никуда не денешься. Но и в этом случае, отвечаю лишь за своевременную доставку контейнера к месту назначения. Безусловно, в целости и сохранности, как же иначе?
Многие однокашники, узнав о решении «уйти на вольные хлеба» недоумённо качали головами. И даже, нисколько в этом не сомневаюсь, за спиной крутили пальцем у виска. Виданное ли дело, обналичить медицинскую страховку и, наплевав на карьерный рост и социальную защищённость, выкупить списанный «Шаттл»? (Вообще-то, намыливался приобрести «Буран». У них запас прочности чуть ли не на порядок выше, да и технические характеристики получше. Да только, у русских аэрокосмическая промышленности до сих пор подчинена военному ведомству, вот мне и не обломилось).
Так, о чём это я? Ага… Пенсионное обеспечения напрямую связано с выслугой лет. Только, у меня на сей предмет имеются другие соображения.
В настоящее время, на Земле нет ни одной профессии опасней, чем нелёгкий хлеб орбитальщика. И, в «случае чего», за все блага мира не удастся вернуться с того света. А сломать палец, ковыряя в носу или заразиться экзотическим триппером, я не боюсь. Этой напасти в равной степени подвержен любой из двенадцати миллиардов.
— Тогда, может, в следующем месяце слетаем на Марс? — Удобно устраиваясь сверху, капризно поинтересовалась куколка.
— Посмотрим. — Не желая огорчать настырную красотку отказом, я закрыл глаза.
— Ну же, Серьёжа. — Она наклонилась и принялась осыпать меня поцелуями. — Ты же никогда не был жадиной.
— Угу. — Я потянулся и осторожно расстегнул магнитную застёжку на микроскопическом лифчике-хамелеоне.
Удивительная штука, доложу я вам. Оптический эффект столь правдоподобен, что даже выпускница средней школы с грудью нулевого размера, набрав простую комбинацию, способна щеголять умопомрачительными формами. А структура материала имеет тысячи фасонов и расцветок, включая абсолютную прозрачность.
Собственно, благодаря безобидному обману, мы и познакомились.
Всегда любил женщин, обладающих приятными округлостями. И, увидев Марту, щеголяющую «топлесс», с задорно торчащими светло-коричневыми сосками, тут же потерял голову.
Наплевав на свидание с Эйлой, до сих пор не простившей измены, с места в карьер принялся ухаживать за таинственной незнакомкой. И ещё ни разу об этом не пожалел. Девушка оказалась чудесной во всех отношениях, к тому же, приятной и остроумной собеседницей.
После недели стремительного флирта мы добрались до постели, и, клянусь, я не нисколько не жалел о потраченном на ухаживания времени. Даже несмотря на весьма скромный бюст новой пассии.
— Ну, как хочешь. — Разочарованно сморщила носик Марта.
— Обсудим это в другой раз. — Примирительно шепнул я, вдыхая восхитительный аромат её волос. — Ты же в курсе: загадывать перед стартом — плохая примета.
— Тебе хорошо говорить. — Марта шмыгнула носом, и я подумал, что она сейчас заплачет. — А я, даже на Луне ни разу не была.
— Так и радуйся, глупышка. — Я осторожно погладил её по щеке. — Мы рождены на земле и самое большое счастье, жить дома.
— Зануда. — Ловкая рука стащила с меня плавки и вскоре вопросы миграции стремительно отошли на второй план.
Мы занимались любовью молча, время от времени меняя позы и отфыркиваясь от то и дело попадавшего в рот и нос песка. Конечно же, не удержались и вскоре очутились в тёплой воде лагуны. Когда всё кончилось, растянулись у самой кромки, и уставились в звёздное небо.
— Как там? — Промурлыкала малышка, устремив широко распахнутые глаза вверх.
— Пусто. — Пожав плечами, неохотно сообщил я. — И прекрасно. А ещё страшно.
— И это говоришь ты? — Марта приподнялась на локтях, и взглянула недоверчиво.
— А ты сомневалась?
— Ну, в рекламе все вы такие… Самоуверенные. — Нерешительно поведала она.
— Ага-а! Вон, значит, как. — В моём голосе послышались обличительные нотки. — Так ты ради этого.
— Дурак!