Когда военные действия начались непосредственно в Венгрии, советское командование обратилось к населению с воззванием. В нем, в частности, говорилось:
«Красная Армия вступает на венгерскую территорию не для того, чтобы занять какую-то часть ее или изменить существующий общественный строй Венгрии. Вступление советских войск на территорию Венгрии диктуется исключительно военной необходимостью, так как немецкие войска и армия Венгрии — союзницы Германии — продолжают сопротивление. Красная Армия пришла в Венгрию не как завоевательница, а как освободительница венгерского народа от немецко-фашистского ига.
У Красной Армии нет других целей, кроме цели разгрома вражеской немецкой армии и уничтожения господства гитлеровской Германии в порабощенных ею странах...
Венгры! Гитлеровская Германия проиграла войну. Положение немецко-фашистской армии безнадежно. Она стоит перед катастрофой. Помогайте во всем. Красной Армии! Этим вы ускорите разгром немецко-фашистской армии. А это приблизит тот час, когда война на венгерской земле закончится и немецкие грабители будут навсегда изгнаны из вашей страны!»
Это обращение к народу сыграло свою положительную роль.
Но некоторая часть населения, запуганная гитлеровской пропагандой, встречала наши войска со страхом и недоверием. И это вполне понятно: в страну пришла армия противника. Она могла убивать и мстить. Но венгры еще не знали замечательных качеств советских людей, взращенных на идеях коммунизма и интернационализма, не знали доброты и щедрости наших солдат.
Вскоре венгры убедились в сердечности советских солдат. Тогда и произошли первые сдвиги во взглядах местного населения. Лучше всего об этом говорят сами венгры.
Вот что писал, например, Иштван Баркович в газете «Непхадшерег»[3] (№ 16 за 1963 год).
«...Когда в январе 1945 года мы вышли из затхлых, заплесневелых подвалов и услышали, что на углу в пекарне выпекают хлеб, то сначала недоверчиво поглядывали друг на друга. Хлеб? Откуда? Из чего? Но любопытство взяло верх над страхом смерти, и мы пошли в пекарню.
Глазам не верилось. Полным ходом велась выпечка хлеба, уцелевшие жители построились в очередь. На исхудалых лицах натянулась кожа. Каждый волновался: успел ли он, достанется ли ему хоть один кусочек? [37]
Производящие выпечку хлеба советские солдаты сладили за порядком, и, когда на небе появлялись боевые машины, которые обстреливали и бомбили королевский дворец, они заставляли нас укрываться в подворотнях, успокаивали, что хлеб будет; хоть один ломоть, но достанется каждому...
Так и было. Из пеней пекарни доставали теплый хлеб для нас, и это вызывало слезы на наших глазах.
С этого времени все чаще и регулярнее получали мы хлеб, картофель, муку... Уже не чувствовался острый недостаток в медикаментах, налаживался транспорт, приступили к восстановительным работам, с каждым днем укреплялась общественная безопасность.
На советского военного коменданта Будапешта и его сотрудников легла обязанность ни больше ни меньше как восстановить кровообращение нашей столицы, легли все заботы, печали и проблемы миллионов людей».
Нашу работу осложняло то обстоятельство, что столица Венгрии, по существу, оставалась прифронтовым городом. Гитлер никак не мог примириться с поражением своего последнего союзника, с потерей Будапешта, имевшего исключительное политическое и стратегическое значение. Этот город, являвшийся своеобразным центром Юго-Восточной Европы, был узлом двадцати шести железных и шоссейных дорог. Он служил как бы воротами в Австрию, Чехословакию, Южную Германию и на Балканы.
Стремясь вернуть Будапешт, гитлеровцы начали большое контрнаступление в районе озера Балатон, стянув туда все, что смогли снять с других фронтов. Даже с Запада они перебросили сюда танковую армию, до этого сражавшуюся с англичанами и американцами.
Возле Балатона развернулось грандиозное сражение, в котором с обеих сторон участвовали значительные массы танков и большое количество артиллерии. На первых порах фашистам удалось потеснить советские войска и приблизиться к Будапешту. Среди населения распространялись провокационные слухи, будто в город скоро вернутся немцы и те, кто в какой-то форме сотрудничали с Советской Армией, будут расстреляны. Все это нервировало людей, вселяло в них неуверенность. Некоторые жители заняли выжидательную позицию. Только в рабочих районах Уйпешт, Кишпешт и Чепель большинство граждан сразу встали на сторону освободителей и повели борьбу с недобитыми фашистами, диверсантами, провокаторами.