Я предложил гостям сесть, они поблагодарили, но продолжали стоять. Переводчица объяснила, что это сила привычки. При немцах в кабинете старшего начальника садиться не разрешалось. Я повторил приглашение.
— Давайте с самого начала договоримся, что будем сотрудничать без оглядок на прошлое. Мы люди не злопамятные. Но не потерпим ни саботажа, ни обмана. Прежде всего скажите, что вы делаете для улучшения жизни и быта жителей столицы?
— А что можно сделать в нашем положении, — ответил бургомистр.
— Как это так? — удивился я.
Чорба посмотрел на меня выжидающе.
— Мы наблюдаем, как управляет городом господин комендант. — В голосе бургомистра чувствовалось смятение.
— А вы? — обратился я к начальнику полиции.
— Мы учимся у господина коменданта, как наводить порядок!
— И много полезного вы почерпнули?
— Да как вам сказать, господин генерал...
— Говорите, не стесняйтесь, — подбодрил я.
— Не очень, — смело ответил начальник полиции.
А я подумал, что работать с этими людьми будет нелегко.
— Почему не расчищаете улицы от завалов, не приводите в порядок город, не мобилизуете для этого население?
Бургомистр, переглянувшись с начальником полиции, произнес хмуро:
— Вы, господин генерал, хотите знать только правду? Мы тоже. Что ожидает нас в ближайшем будущем? Зачем расчищать город, если в нем скоро опять начнутся ужасные бои?
В кабинет вошел подполковник Зусманович. Он слышал последние слова и сразу же вступил в разговор:
— Откуда у вас такие сведения?
— Это известно всем. По радио выступал сам Гитлер. Он сказал, что через несколько дней утопит русских в Дунае, а Будапешт снова займут немецкие войска.
— А известно ли вам, что Гитлер в свое время обещал даже захватить Москву и дойти до Урала? — замполит умел говорить веско и убедительно. — Пора бы уж, господа, знать цену таким речам!
— Но на Балатоне действительно идут большие бои, — возразил бургомистр. — Немцы прошли озеро Веленце и приблизились к Будакеси. Это всего в двадцати пяти километрах от нашей столицы.
— В Сталинграде им оставалось сто метров до Волги, — усмехнулся Зусманович. — Но кто сообщил вам такие подробности?
Чорба промолчал. Переводчица спросила его еще раз.
— Один дипломат, — нехотя ответил бургомистр. — Он собирался вчера поехать на Балатон, на свою дачу, да не пропустили. Этот господин сам слышал стрельбу...
— Что же это за дипломат?
— Швейцарский, — буркнул Чорба.
— Ну, источник, видно, не очень надежный, — покачал головой замполит. — А между прочим, служебное положение обязывает вас обоих пресекать различные слухи. И главное, господа, вы можете в любое время получить самые достоверные сведения в советской комендатуре... Гитлеровцы в город не вернутся. Они изгнаны навсегда. Так и объясняйте населению. А что касается артиллерийской канонады, так это закономерно. Война продолжается, а на войне, как известно, и стреляют, и убивают.
Слушая этот разговор, я решил, что сегодня же надо провести мероприятия, которые успокоят население. Но какие? Распорядиться открыть кафе? Отодвинуть комендантский час? Конечно, это внушит людям уверенность, что мы обосновались в городе надолго. Но сначала самое основное — расчистка улиц.
— Господа, кто, по-вашему, хозяин в Будапеште?
Чорба и начальник полиции пожали плечами.
— Разве Будапешт — не венгерский город? — спросил я.
— Венгерский!
— А вы кто?
— Венгры.
— Так почему же вы, оба венгры, не заботитесь о благополучии своей столицы и ее жителей?
Бургомистр и начальник полиции молча смотрели в пол.
— Прошу правильно понять меня, — продолжал я. — Вы заявили, что лишь наблюдаете, как управляет городом господин комендант. Теперь наши роли поменяются. Управлять своим городом, как и положено местной власти, будете вы. Неустанно улучшайте жизнь населения. В этом деле можете полностью рассчитывать на помощь советской военной комендатуры, всех частей и госпиталей нашей армии, находящихся в черте города. За хорошую работу венгерский народ скажет вам спасибо. За плохую с вас строго спросят. Твердо запомните это.
Начальник полиции встал, щелкнул каблуками и четко ответил:
— Так точно!
— Понятно, господин генерал, — негромко сказал Чорба и, чуть помедлив, спросил: — В чем должна выражаться наша помощь фронту?
— Прежде всего в добросовестном выполнении своих обязанностей. Прошу вас, запишите, что требуется сделать немедленно.
Бургомистр достал из кармана блокнот и авторучку. Я развернул схему города, и мы наметили, какие улицы требуется привести в порядок в первую очередь, чтобы обеспечить проезд к понтонному и железнодорожному мостам.