Отдав салют, девочка отошла в сторону. Я пригласил гостей сесть и попросил объяснить все по порядку. Мне рассказали, что в городе есть несколько молодежных организаций: бойскауты, католическая молодежь и молодежь партии мелких хозяев. А комсомол и пионеры только начинают набирать силу. На их пути немало трудностей. Главное — отсутствие средств. Другие партии имеют свои здания, дачи. Социал-демократическая партия вывозит детей летом за город. У коммунистов таких возможностей пока нет. К тому же богатые хозяева отказываются сдавать свои дачи для пионеров.
Получалось, что пионеры должны оставаться на лето в городе. А среди них много слабых детей, для которых лучшее лекарство — солнце и чистый воздух. Если найти маленький домик, то вокруг можно поставить еще и палатки, организовать отдых в несколько смен. Требуется только помещение, в остальном поможет компартия: об этом есть уже договоренность с ЦК.
Слушая своих гостей, я напряженно думал, что предпринять. В разрушенном городе и его окрестностях нелегко было разыскать хорошее свободное здание. Имелся, пожалуй, только один выход. Наша комендатура использовала под однодневный дом отдыха загородный особняк, хозяин которого — венгерский граф — занимал видное положение при фашистах и бежал вместе с ними.
В особняке насчитывалось больше тридцати комнат, была обширная веранда, зал для танцев, бассейн, достигавший в длину шестидесяти метров. Вокруг дома раскинулся большой сад.
Здесь с удовольствием отдыхали работники районных и Центральной комендатур и члены их семей. Я сам любил проводить там редкие свободные часы. Ну что же, обойдемся...
— Как твое имя? — спросил я девочку, с надеждой смотревшую на меня.
— Терике.
— Подойди ко мне, Терике. Ты молодец! Раз дали тебе пионерское поручение, надо его обязательно выполнить. Едем смотреть дом!
Через полчаса мы были уже в Буде, на лесистой горе, возле графского особняка.
Женщина — пионервожатая даже ахнула, увидев дворец.
— Мы и не мечтали о таком, господин генерал! Нам бы поскромней... Да и денег у нас нет, чтобы такой дом оплачивать.
— Об этом не беспокойтесь. Особняк передается пионерам безвозмездно. Занимайте его навсегда. И не уступайте никому. А если кто-нибудь начнет вас притеснять, обращайтесь прямо в комендатуру.
Услышав эти слова, Терике не стала вдаваться в подробности и опрометью бросилась в дом. Не успели мы обсудить, как оформить передачу особняка и закрепить его за детьми, а восторженная Терике уже пулей вылетела из дворца, бросилась мне на шею и принялась целовать. Ей, оказывается, все очень понравилось: и комнаты, и кухня, и сад. Но особенное впечатление произвел на девочку бассейн под развесистыми кронами старых деревьев.
— Там сразу сто человек поместится! — восхищалась она.
Недели через две мой кабинет наполнился гомоном детских голосов. Пионеры пришли пригласить меня к себе на праздник Советской Армии.
— Но сейчас нет никакого праздника, ребята, — сказал я.
В ответ раздался веселый смех, и старший вожатый заявил:
— У вас нет, а вот у нас есть. Мы посвящаем открытие нашего лагеря Советской Армии и военной комендатуре Будапешта!
Отказать ребятишкам невозможно. В назначенный час я подъехал к празднично украшенному особняку.
Возле двери под плакатом «Добро пожаловать к нам в гости!» выстроился почетный караул. Меня сопровождали два самых маленьких пионера — мальчик и девочка. У всех красные галстуки. На головах шапочки, похожие на «испанки», с дубовым листком, символизирующим крепкую дружбу.
По сигналу горна выстроилась пионерская линейка. Вожатый встретил нас четким докладом:
— Венгерские пионеры торжественно обещают быть стойкими борцами за дело рабочего класса. Примером героизма и храбрости для нас всегда будут советские воины, боровшиеся против фашистов. Пионеры, к борьбе за дело нашей партии, за дело рабочего класса Венгрии, будьте готовы!
— Всегда готовы! — дружно прозвучало в ответ.
— Советской Армии — слава!
По стройным рядам трижды прокатилось громкое «ура».
Вожатый скомандовал разойтись, и меня тотчас окружила жизнерадостная веселая детвора. Посыпались вопросы, как живут советские пионеры, как отдыхают, можно ли завязать с ними переписку? Потом кто-то спросил: а как вы стали генералом?
Это ли не самый подходящий момент, чтобы внести ясность в гипотезы о моем происхождении! Тем более что здесь присутствовало несколько венгерских журналистов и фотокорреспондентов!