Предвыборная работа строилась на конкретной, доходчивой агитации.
Невообразимую шумиху подняли в тот период партия мелких хозяев и духовенство, почувствовавшие, как падает их влияние. Они буквально засыпали улицы различными прокламациями и не гнушались никакими средствами. Их агитация была направлена не только против венгерских коммунистов, но и против Советского Союза, против Советской Армии. Распространялись, например, слухи, что венгерских солдат, плененных нами во время войны, Советское правительство отпустило домой только под нажимом США и Англии, а большая их часть до сих пор-де томится в лагерях и неизвестно, будут ли они когда-нибудь возвращены на родину. Усилились антисемитские выступления. Евреев обвиняли в спекуляциях, в намерениях захватить руководящие посты.
Попы, прежде только запугивавшие прихожан отлучением от церкви, стали все чаще прибегать к этой мере, стоило лишь человеку обмолвиться, что он намерен голосовать за коммунистов.
На этой почве возникали целые семейные драмы, К нам в комендатуру пришел крестьянин Иштван Бушвари из области Бекеш. Он жаловался, что попы нарушили мир в его семье, отлучив главу семьи от церкви. Мы долго беседовали с этим беспартийным крестьянином, всецело верившим коммунистам, рассказали, как обстоит дело с религией в нашей стране и посоветовали обратиться за конкретной помощью в областной комитет партии...
Я рассказываю здесь только о трех главных партиях, хотя в действительности их существовало в Венгрии больше. Но остальные партии были малочисленными, выставляли на выборах по нескольку кандидатов и не играли существенной роли в политической жизни страны.
На этот раз левый блок, возглавляемый коммунистами, одержал убедительную победу. За его кандидатов было подано более 60 процентов всех голосов. Партия мелких хозяев потерпела провал. В парламент пришли труженики города и деревни. Распался реакционный блок капиталистов, помещиков, кулачества и духовенства.
В ноябре 1947 года новый парламент национализировал все банки. Спустя некоторое время были национализированы предприятия, имевшие более 100 рабочих и служащих. Заметно повысился жизненный уровень трудящихся.
Венгрия окончательно и бесповоротно взяла курс на социализм.
Тени минувшего
В начале 1946 года в Будапеште заметно возросло количество провокаций и уголовных преступлений, имевших явную политическую окраску. Из районных комендатур одно за другим поступали тревожные сообщения. В Пештсентэржебете задержаны десять гражданских лиц и один венгерский солдат, пытавшиеся избить советского военнослужащего. В 10-м районе убит рядовой Хаит Абдулов. В 11-м районе застрелили рядового Владимира Бухлина, охранявшего уголь на станции. В 5-м районе бандиты расправились с работником военной комендатуры лейтенантом Таргатом Назаровичем Митояном. И этот перечень можно бы продолжить.
Венгерский трудовой народ с большим доверием относился к своей освободительнице — Советской Армии. А это, конечно, не устраивало тех, кто всячески пытался посеять в стране рознь и вражду.
Чтобы опорочить советских воинов, контрреволюционеры шли на любые подлости. Доходило даже до того, что, переодевшись в нашу военную форму, они грабили и зверски убивали своих соотечественников. Бандитов было, правда, немного, и они не пользовались поддержкой населения.
Но, видно, именно поэтому они проявляли особую озлобленность и жестокость.
Каждый случай грабежа или нарушения порядка тщательно расследовался нашей комендатурой и полицией. Мы стремились не только найти виновников, но и выяснить, кто стоит за их спинами.
Секретарь горкома коммунистической партии и заместитель бургомистра Уйпешта Каройне Дёбрентеи сообщила: ночью по квартирам ходит какой-то высокий чин Советской Армии и отбирает ценности. Он предупреждает: те, кто пожалуются, будут уничтожены. Жители не верят, что это действительно советский военнослужащий, но молчат, опасаясь мести.
Это была явная провокация, и я приказал коменданту Уйпешта подполковнику Рогозину в течение двух суток обезвредить бандита.
В те же дни в Центральную комендатуру пришел пожилой, скромно одетый человек — профессор университета. Разговор он начал такими словами:
— Я не жалуюсь, но очень обидно, что находятся люди, которые позорят Советскую Армию, так много сделавшую для освобождения всей Европы.
— Что вас так расстроило, господин профессор? Говорите, не стесняйтесь.
— Вот именно, не стесняйтесь... Просто неловко рассказывать... Вчера вечером я возвращался домой. Было еще светло. Подхожу к горе Геллерт. Дорога там, как вы знаете, только одна, другого пути нет. Вдруг как из-под земли появились двое. Потребовали денег. У меня их не было. Тогда грабители сняли с меня часы и сказали: иди, старик, только не болтай о нашей встрече... Вот и все. Меня смутило, что на этих мужчинах была советская форма, хотя один хорошо говорил по-венгерски.