Тлели многочисленные дымы. На всем видны были следы ужасающих пожаров.
Следы катастрофы видны были и среди природы. Жутко урчащий и отгрызающий себе лапу, похожий на нашего тигра, золотистого цвета зверь. Выбрасывающаяся из воды на берег и умирающая там морская живность, плавающие в воде полуразложившиеся трупы других животных. И так до бесконечности повторяющиеся бессмысленные картины ужаса погибшего мира.
Я был подавлен, Лео тоже.
Нарушил молчание Ван Хорн:
— То, что вы видели, еще цветочки. Видели бы вы то, что творится сейчас на более технологически развитых мирах. Беспричинное уничтожение всего и вся. — Он тяжело вздохнул, — мы не можем найти этому никакого объяснения. Что там воздействует на живое, с какой целью? Мы пытаемся спасти хоть кого-то. Весь космический флот нашей галактики пытается эвакуировать с близлежащих планет все живое, чтобы создать полосу пустых миров вокруг зоны катастрофы, но нас слишком мало и мы не имеем никакой гарантии, что «это» спокойно не пересечет эту полосу и также методично не примется за нас.
Я задал вопрос:
— Мы присутствовали при довольно странной посадке космического корабля. Что произошло с его пассажирами и пилотами?
— Это транспорт, зацепивший при полете зону поражения, — наблюдающий махнул рукой в сторону все еще плавающего посередине комнаты изображения, — некоторое время они будут находиться как бы не в себе, но потом это быстро пройдет. Такое уже несколько раз было.
— Я хотел бы с ними поговорить, это возможно?
— Да, но может быть лучше немного подождать, пока они не придут в себя?
— Нет, господин наблюдающий, мне надо увидеть их сейчас, и именно в таком состоянии, потом это уже не будет иметь никакого смысла.
— Ну что же, — вздохнул тот, поднимаясь, — тогда летим в карантинную службу.
Карантинная служба представляла собой целый огромный комплекс различных структур, протянувшийся внутри базы на несколько десятков километров. От жилых и служебных помещений ее отделяла целая система сложных шлюзов и защит. Пока мы туда добирались, пришлось выдержать несколько десятков не совсем приятных процедур. Нам с Лео, честно говоря, это было ни к чему, но мы оба молчали, прекрасно понимая всю важность проведения таких мероприятий.
Очутившись, наконец, внутри, мы увидели огромную армию обслуживающего медицинского персонала, деловито снующую по коридорам в разных направлениях и напоминающую мне в своих белых стерильных комбинезонах с горбом респиратора на плечах первых космонавтов на Луне.
— Хорошо у вас здесь поставлено дело, — одобрительно обратился я к Ван Хорну, — основательно.
— Иначе, сир, просто нельзя. Правда, мы убедились, что воздействие не распространяется непосредственно от человека к человеку, заболеть можно, только попав в зараженную зону, но кто его знает, что будет завтра. Так что меры безопасности здесь максимальные, — потом, немного замявшись, посмотрел на Лео и неуверенно продолжил, — сир, меня предупреждали.., но… мне все-таки кажется, сир, что нам всем надо одеть защитную одежду.
— Нет, — спокойно ответил я, — для нас в этом нет такой необходимости, можете не беспокоиться. Но за заботу спасибо. А вот вы должны одеться обязательно.
Через непродолжительное время мы, сопровождаемые несколькими врачами, продолжили путь вглубь и быстро достигли места содержания новоприбывших. Меня в первую очередь интересовали пилоты. Их поместили отдельно от пассажиров.
Когда я зашел к ним в палату, то меня в первую очередь поразили глаза этих пятерых человек. Странно расширенные, горящие лихорадочным блеском, но вместе с тем глядящие совершенно осмысленно и разумно. Глаза людей, подхвативших лихорадку, но остающихся в твердой памяти и способных на нормальные человеческие поступки. Правда, в них иногда проскальзывало что-то мне непонятное, какая-то тень, и в эти мгновения люди эти превращались в механические манекены, необдуманно совершающие странные поступки. Мгновение — и все опять становилось на свои места, и передо мною были опять обыкновенный усталые и измученные борьбой с невидимым врагом люди. Но в эти страшные мгновения действия их были устрашающе нелепы и опасны.
Каждый из них был прикован к своему ложу прочными невидимыми путами.
— Долго ли будет длиться их болезнь? — поинтересовался я у Ван Хорна.
Тот пожал плечами:
— Все зависит от того, насколько глубоко они залетели в пораженную зону.
— А все-таки сколько? Можно проследить полет их корабля, и зная границу распространения зоны…
Ван Хорн перебил меня:
— Сир, границы зоны все время меняются. Они расширяются, но не равномерно, а рывками. Мы до сих пор не можем уловить закономерность их распространения, никто точно ничего не может сказать.
— Хорошо, — сдался я, — тогда хотя бы приблизительно, сколько? Вы ведь такое уже видели не раз, что можете сказать лично вы?
Наблюдающий задумался, потом ответил:
— Думаю, что от недели до месяца. Но это очень неточно.
Я обратился к Лео:
— Ты что скажешь?
— А что тут говорить, надо лететь на эту, как ее, Вернику. Там и посмотрим.
— Согласен. Но сначала на пару дней задержимся здесь, надо как следует вникнуть во все это. Мне кажется, что наскоком эту проблему не решить, посмотрим, что они за все это время накопали. А потом и отправимся.
И я опять обратился к Ван Хорну:
— Мы бы хотели ознакомиться со всем имеющимся в вашем распоряжении материалом. Все, абсолютно все, с самого начала и до сегодняшнего момента. Где мы можем получить все данные?
— Сир, все есть в нашей базе данных. Там собран колоссальный объем информации, дай бог, сир, чтобы вам это помогло, — он покачал головой, — мы не смогли ничего там найти.
— Ничего, ничего, — попытался успокоить я наблюдающего, — мы еще не с таким встречались, если какое-то воздействие существует, а это бесспорно, то мы его обнаружим. А потом и поможем с ним справиться. Это я вам обещаю.
— Эх, сир, будем надеяться. Прошу вас.
И мы отправились в центр.
НЕ ОСТАВЛЯЮЩИЙ ЖИЗНИ. РАЗРАБОТКА
Как и предвидел управляющий, мы ничего толком не обнаружили. Просто необъятное скопление статистического материала, без всяких заметных закономерностей. Нигде, ничего! Чем-то мне это напомнило наши поиски Звездной Паутины.
А между тем, проблема была, да еще какая проблема!
Я был разочарован. Столько материала, а ничего конкретного сказать нельзя. Как будто не могучие объединенные силы целого звездного сектора были брошены в бой, а какие-то жалкие потуги одной нации, одного несчастного мира.
— Лео, ничего мы здесь так и не узнаем, надо быстро двигать в эту систему и там смотреть. Может быть, что-то обнаружим, что нам подскажет, с чем или с кем мы имеем дело.
— Так в чем же дело? Отправляемся.
— Нет, так сразу нельзя. Надо предупредить Ван Хорна, что мы на некоторое время отбываем для решения этой проблемы.
— Скажем куда?
Я задумался.
— Нет, я думаю, не стоит.
— Почему? — поинтересовался Лео.
— Сам не знаю, но почему-то мне не хочется никому рассказывать, куда мы направляемся. Будут лезть, предлагать помощь, мешать. Нет, не хочу. Просто скажем ему, что мы занимаемся решением этого вопроса.
Мы нашли наблюдающего в его кабинете, он кому-то давал указания через сложную систему связи и параллельно через другое странное оборудование занимался размещением новоприбывших.
— Господин управляющий, — обратился я к нему, — мы с моим помощником на некоторое время отбываем. Для решения вашей проблемы у нас недостаточное количество материала. Несмотря на его огромное количество в вашей базе, практически весь он оказался бесполезным для нас. Да, очень много всего, но не хватает самого главного. — Я поспешил опередить открывшего было рот Ван Хорна, — и здесь нет вашей вины, проблема чрезвычайно сложная и непонятная. Ясно, что есть воздействие извне, но откуда оно идет и где его первоисточник, установить, пользуясь вашей базой, невозможно. Поэтому мы проведем некоторое обследование на месте.