Холод, дождь, пронизывающий до костей ветер, от которого не спасает даже теплый халат. Холодные струи стекают с чалмы на лоб Улугбека. Он пытается согреться у костра, разожженного в степи, и не может. Дорого ему обошлось то, что он вел себя независимо, не желая считаться с советами духовных лиц, слепо следовать предписаниям шариата. Духовенство настроило против него придворных, которые при первом удобном случае изменили ему. Имамы отомстили ему.
Но странное дело, Улугбека как будто не очень трогала потеря власти. В былые времена он проявил бы недюжинную энергию, чтобы собрать войско, наказать изменников, но сейчас он казался отрешенным от всего, покорно принимая удары судьбы. Не он первый, не он последний. Власть — это та сила, которая поднимает сына на отца, брата на брата. В те времена такие междоусобицы были обычным явлением. Конечно, щемит сердце боль оттого, что родной сын, в жилах которого течет его кровь, стал изменником. Но если это судьба, то следует с ней смириться. И Улугбек решает вернуться в Самарканд, отдавшись на волю мятежного сына.
Абдал-Лятиф купался в величии власти. Наконец свершилась его мечта: он правитель, самостоятельный правитель. Он может приказывать, и его повеления будут безропотно исполняться подчиненными. Он может прощать, может казнить. Кто станет ему перечить?
Он, казалось бы, учтиво обошелся с отцом. Тот был в его власти, и не было нужды учинять расправу над ним. Напротив, он играл перед Улугбеком роль справедливого правителя. Он предоставил отцу выбор: тот может жить где захочет, у него не будет нужды ни в чем. Но Улугбек, почтительно склонив голову, попросил разрешить ему отправиться в паломничество в Мекку — священный город мусульман. Пришла пора ему, правоверному, замаливать грехи перед аллахом. Более он ничего для себя не просил. Только это.
Просил Улугбек за других. За тех, кто верой и правдой служил ему долгие годы. Новый правитель обещал даровать им прощение.
Без колебаний Улугбек подписал свое отречение в пользу сына, мирзы Абдал-Лятифа.
Когда Улугбек покинул покои нового правителя, тот распорядился созвать священный Совет. Муллы, собравшиеся в дворцовой мечети, почтительно приветствовали Абдал-Лятифа. Они были явно довольны тем, что состоялась смена власти. Надеялись, что новый правитель будет по-иному относиться к служителям аллаха, прислушиваться к их слову. Пожалуй, не было ни одного муллы, который бы не таил зла на Улугбека. Ведь он совершенно не считался с ними. И все одобрили решение мирзы Улугбека передать власть сыну, а самому совершить хадж в Мекку.
Совет рекомендовал Улугбеку отправиться в путь одному, дабы иметь возможность сосредоточенно думать о милостивом Аллахе, повторять по дороге священные суры Корана. И даже день отъезда был определен муллами. Об этом возвещали в мечетях муллы, вознося хвалу мудрому и справедливому правителю Абдал-Лятифу.
Никто не знал другого, что в то самое время, когда правоверные прославляли нового правителя, его доброту и сыновнюю почтительность к поверженному повелителю Мавераннахра, он с глазу на глаз вел в своих покоях разговор с чернобородым человеком по имени Аббас. Абдал-Лятиф отыскал его, сына некогда казненного Улугбеком главаря заговорщиков из рода юулдузов, напомнил о законе шариата, требующем отмщения за убитого родственника, и благословил его на расправу с Улугбеком. Он боялся отца, боялся, что тот попытается отнять у него власть, которую наконец-то добыл Абдал-Лятиф. Он вложил саблю в руки убийцы.
Этого не знал никто из верующих мусульман, кроме имамов.
За ними было последнее слово. И они сказали его, вынеся Улугбеку свой приговор.
Улугбек покинул Самарканд под вечер, когда первые звезды едва начали проглядываться в потемневшем небе.
Он ехал на черном коне в сопровождении нескольких глухонемых слуг и задумчиво смотрел вдаль. Отъехав немного от городских ворот, он оглянулся, бросил взгляд на город, в котором прошла его жизнь, словно прощаясь с ним, и натянул поводья.
Днем он успел побывать в обсерватории, обнять верного Али-Кушчи, поручив ему любой ценой сберечь драгоценную книгу, над которой трудился долгие годы.
Тот сумел сохранить рукопись, тайком выбраться из Самарканда, добраться до Константинополя, где завершил работу над таблицами и напечатал их. Труд Улугбека увидел свет, стал служить людям.