Выбрать главу

В 1537 году он вновь появился в Париже, большом шумном Париже, в котором нашел приют в трудные для себя дни жизни.

Когда дорожный экипаж миновал границу города и покатил по его улицам, закутанный в плащ лионский корректор Михаил Вилланов прильнул к окошку возка.

Он смотрел на Париж и, словно увидев его впервые, восторгался красотой города. За те годы, которые он провел здесь, у него не было времени как следует познакомиться с Парижем. Работа в библиотеках, посещение лекций, а затем до глубокой ночи занятия в своей мансарде отнимали у него все свободное время. И только сейчас, возвращаясь в Париж, он смог разглядеть этот город.

Вот башня Иоанна Бесстрашного, вот церковь Сен-Жермен-де-Пре, отель де Санс, о котором он столько слышал, но видел впервые.

Экипаж въехал на мост, под которым спокойно несла свои воды Сена. А вот и университетский центр, раскинувшийся на левом берегу. Здесь ему предстояло жить и пополнять свои знания.

Через несколько дней начались занятия в ломбардской коллегии университета, где новый слушатель с рвением взялся за изучение медицины. За короткое время он достиг таких успехов, что знаменитый профессор Винтер, читавший лекции в коллегии, предложил ему стать своим ассистентом. Другим ассистентом Винтера был молодой итальянец Андрей Везалий.

Когда их познакомили, они по обычаю кивнули друг другу и разошлись по своим местам, приготовившись слушать лекцию профессора. Кто мог предполагать тогда, что на долю ассистентов маститого профессора выпадет схожая судьба: им придется перенести гонения, преследования; одного трудный путь приведет на костер «женевского папы» Жана Кальвина, а другой окончит жизнь всеми забытым и покинутым на далеком острове Занте в Ионическом море.

Что это — ирония судьбы, связавшей в начале пути двух людей, которые внесут свою лепту в познание мира и вступят в жестокий конфликт с церковью? Сама жизнь создает такие удивительные ситуации, перед которыми останавливается в безмолвии даже самая неуемная фантазия литераторов.

Они с жаром отдавались учебе, и старый Винтер, имя которого с почтением называли во всех университетах Европы, не мог нарадоваться на своих учеников.

Когда Винтер выпустил один из своих трудов по анатомии, он счел долгом упомянуть в предисловии, что ему «деятельно помогали в подготовке этого труда» Андрей Везалий, юноша, «чрезвычайно успевающий в анатомии», и Михаил Вилланов, «муж весьма отличный во всех родах литературы и замечательный знаток учения Галена».

Через несколько лет в Парижском университете состоялась церемония присуждения Михаилу Вилланову сразу двух ученых степеней — магистра искусств и доктора медицины.

Старейшие профессора поздравляли своего нового коллегу, не скупясь на лестные слова о его научных заслугах. А он думал лишь о том, что наконец обретет независимость, к которой стремился все эти годы, получит возможность заниматься тем, к чему лежит душа. Ему наконец не придется заботиться о заработке, не надо будет выполнять работу, которая дает деньги, но не греет сердца. Он сможет читать лекции, заниматься исследованиями, писать и писать. Ах, какое это счастье — обрести наконец независимость!

Однако перспективы, которые рисовал в памятный для себя день Мигель Сервет, оказались далеко не такими радужными. После того как он стал магистром и доктором, ему предоставили возможность читать в университете лекции по географии, математике и астрономии. Но стоило ему отойти от установившихся традиций, попытаться изложить свои представления по тому или иному вопросу, как это вызвало резкое недовольство университетского начальства. Ему предложили оставить подобные вольности. Он должен излагать официальное учение, одобренное церковью, а не высказывать свои собственные идеи, которые никого не интересуют.

Университетская кафедра существует не для того, чтобы каждый позволял себе говорить то, что взбредет ему в голову.

Сервет распалился. Какие вольности он позволил себе? Он лишь высказал сомнения в некоторых положениях, которые преподносились с университетской кафедры. Наука — это не слепое заучивание и повторение готовых истин. Она требует логического анализа тех положений, которые надлежит излагать. И каждому должно быть предоставлено право высказать свои мысли и свои взгляды. Если все начнут бездумно твердить одно и то же, то проку в этом немного. Надо мыслить и мысли свои делать достоянием других. Истина рождается в спорах. Если он не прав, то готов выслушать возражения, поспорить, отстаивая свои взгляды.