- Знаешь...
- Ладно, не психуй! Послушай-ка, что я тебе скажу.
- Еще что-нибудь на мою голову выдумала?
- Я сейчас с Мазиным разговаривала. Помнишь такого?
Эдик отставил стакан:
- Заложила?
- Дурак! Сам он меня нашел.
- Да тебя-то он Откуда знает?
- Он, по-моему, все знает. Кроме того, что ты здесь сидишь. Думает, уехал, а я знаю куда.
- Ну, а ты что?
- Да ничего. Сказала, если напишешь - сообщу.
Семенистый улыбнулся:
- Правильно. Ты голова все-таки.
- Эдик! Ты меня любишь?
Он потер кулаком небритую щеку:
- Сейчас до этого разве?
Аллочка поднялась с табурета:
- Значит, не до этого? А я, дура, прячу тебя, сама рискую, тетку подвожу, старую женщину. Из-за кого? Из-за такой свиньи!
- Алка! Подожди, подожди! Ты ж знаешь! Если б я... Я бы сам тут не сидел. В Сибирь бы подался. А то заперся, как дезертир какой. Из-за тебя ж. Сама знаешь. Думаешь, мне легко? Нервы все натянулись. Видишь, аж пальцы дрожат.
- От водки они у тебя дрожат.
- А пью с чего, думаешь? Сладкая она? Будь она проклята!
Семенистый со злостью стукнул по столу, схватил со стола недопитую бутылку и швырнул ее в угол сарая, на стружки.
У Аллы по щекам побежали слезы:
- Что же нам делать, Эдик?
- Говорил я, что делать! В Сибирь, на стройку подаваться.
- Да найдут и там.
- Ну, лучше придумай.
- Эдик, а что, если к Мазину сходить?
- Тронулась?
Алла быстро смахнула со щек слезы, села на кровать рядом, заговорила горячо:
- Эдик, ну послушай, Эдик! Ведь не скроешься же. За мной Лешка по пятам ходит. Сегодня парня какого-то подослал. Лучше уж Мазину открыться. Расскажешь все как было.
- Суку хочешь из меня сделать?
- А кого ты жалеешь? Они ж тебе мстить хотят!
- Нечего мне мстить! Не виноват я перед ними.
- Да не верят же они тебе! Найдут - зарезать могут! Лучше к Мазину попасть, чем к ним.
Семенистый стукнул кулаком по верстаку:
- Дура дремучая! Да Мазин, ты понимаешь, чего за мной ходит? Понимаешь? Думаешь, Мазину эта мелочевка нужна? Мазин мне вышку строит! Слыхала такое слово? Знаешь, что за убийство полагается?
- Но не ты ж убил.
- А докажет кто?
- Я там была!
- Ты! Это тоже доказать нужно. Никто тебя не видел.
- Все равно, Мазин разберется. Я ему верю! Он хороший!
- Ух дура, вот дура! Для того он и хороший, чтоб таких соплячек, как ты, на крючок ловить. Думаешь, они там правду ищут? У них свой план есть, свой процент. Шлепнули - и точка. Значит, открыли, значит, хорошо работают. А я им по всем статьям подхожу.
- Ну, что же делать-то, Эдик?
- Уеду я. И ты со мной. После.
- И всю жизнь дрожать от страха?
- Чего там, всю жизнь! Меня не найдут - другого попутают. Им бы галочку поставить. Вот и конец делу.
- А Лешка? Я их еще больше боюсь. И зачем ты в этот шкаф полез!
А Лешка и "кожаный" сидели в это время в пивной на набережной. "Кожаный" был в настроении: рассказывал, как нашел Аллочкину тетку, и похохатывал, довольно сплевывая на пыльный пол. Под мраморным столиком стояла пустая четвертинка.
- Ну баба - умора, я тебе скажу! "Вон он, сынок, вон он, с голубыми ставнями!" - повторял он со смехом и дышал на Лешку луком и водочным перегаром.
На рукав "кожаного" сел комар. Он хлопнул ладонью, стряхнул раздавленного комара, и лицо его стало злобным.
- Вот так я и эту тварь прихлопну, семенистую. Вся икра с него потечет.
Лешка смотрел и молчал, наморщив низкий лоб.
- Ну, чего молчишь?
- Нужно ж его найти.
- Я его, гниду, на Кушке разыщу. По копейке все с него выдавлю.
- Нам его трогать не нужно.
- Как не нужно? А деньги?
- Деньги теперь с него черта с два получишь. Плакали наши денежки. Но он нам заплатит, дорого заплатит!
- Ясней говори, не темни.
Лешка нагнулся поближе:
- Нужно его найти и про старичка шепнуть куда следует. "Не там, граждане сыщики, убийцу ищете". Короче, общественность помогла обезвредить опасного преступника. Уразумел?
- Ха-ха! Это неплохо! Сам придумал?
- "Хозяин" подсказал. Мы так двух зайцев прикончим. И за денежки расквитаемся, и легавых от себя отведем.
- Неплохо было б. Может, по стакану вина за такое дело?
- И так намешали.
- Все одно к одному. Эй, родимая, красненького два по двести!
Выпили, поморщились, заели редиской, взялись за пиво.
- Завтра про тетку "хозяину" расскажу.
- Завтра? Точно. Слушай, а может, нам сейчас к ней наведаться?
- Зачем? За гланды подержать?
- Ни-ни! Ни в коем случае! Потолкуем культурненько. Пришли к вам, мамаша, от чистого сердца. На неправильный путь племянница ваша встала, с опасным человеком связалась, спасать девочку нужно.
- Ну, ты даешь!
- Чего "даешь"? Может, она нам адресок и выложит. Тогда с "хозяином" совсем другой разговор получится. Толково придумано?
- Выпили мы много...
- Прямо! Да я сейчас могу машину по всему центру провести, ни один "оруд" не свистнет. И ты в норме.
- Я-то в норме. А запах?
- Тю, запах! Его, знаешь, сухой чай снимает. Зайдем сейчас в "Гастроном", купим пачку.
- Жалко деньги переводить.
- Да я сам куплю.
- Ну давай.
- Любезная, уходим мы, получи за горючее.
Эдик укладывался.
Был он из тех людей, что решения принимают быстро. И не столько от избытка решительности, сколько из упрямства. Перечить ему было бесполезно. Зато натолкнуть на мысль, внушить, что это его собственная мысль, а на самом деле навязать, что ему и в голову не приходило, - такое с ним проделывали. И Аллочка тоже. Но на этот раз он взбунтовался, а ей уже было не до хитростей. Слишком затянулась эта передряга, в которую попали они так неожиданно.
И не верилось уже, что совсем недавно летели веселые деньки и вечера в ресторанах, где Эдик чувствовал себя как рыба в воде, умел потолковать с официантом, заказать музыку и даже не напиться, как другие, до неприличия. Аллочке тогда все подруги завидовали. А теперь? Грязный сарай, подпольная жизнь и совсем другой Эдик - крикливый, злой, капризный, а главное жалкий, похожий на издерганную, раздражительную бабу...
А она еще любит его, дура такая. Любит, потому что, несмотря на модную челку, она обыкновенная и очень неплохая девчонка, которая хоть и не прочь повеселиться, но меру знает и хочет, чтобы все было хорошо и чтобы замуж выйти и детей нарожать. А для этого Эдик ей на свободе нужен, не в тюрьме, и вообще она никак не может его бросить, раз она его любит. Потому и водки купила, и Мазина обманула, и прячет его, не хочет, чтоб он уехал.
А Эдик?
Странно складывалась его жизнь, хотя вроде бы ничего странного в ней и не было. Просто несли его какие-то волны, а он не барахтался. И даже был доволен, покачивался на волнах, как курортник в Сочи, и не заметил, что утянуло за красный бакен.
Думать Эдику и в самом деле как-то не приходилось. Сначала им распорядился отец - увез из деревни. В городской школе пришлось трудновато. И хоть Эдик был довольно смышленым, особой необходимости в учении не чувствовал. В том кругу, где вращались они с отцом, ценились не знания, не аттестаты, а рубли-копеечки, на которые и домик построить можно, и позволить себе по кружке пива с друзьями. Оказалось, что и Эдику так думать легче. Школу он бросил, пошел добывать собственные рублики. Место попалось хорошее, не пыльное - ателье по ремонту бытовых приборов. Чинить электробритвы научился он и без физики. Чинил хорошо, так что благодарственные полтиннички всегда позвякивали в кармане. Но он их не копил, легко они приходили и уходили тоже легко. Считал, что жить нужно полегче. Понять смысл - и жить. А смысл простой: сто рублей лучше, чем рубль. Умного человека, дескать, деньги сами находят.