- Ты ничего не сможешь изменить – это не твоих силах . Все так, как и должно быть. Я люблю тебя. Помни об этом.
- Они ошиблись! Это моя кара!
- Я люблю тебя...
- Не лишай меня последнего шанса отплатить тебе, это мое наказание. Дари предсказала мне это! Я не могу молчать!
-Я люблю тебя...
-Я не могу теперь тебя потерять, слышишь, не могу!
- Слишком поздно, нам осталось несколько мгновений. Не трать их в пустую...
- Я... – тут его мысль прервалась и он безразлично посмотрел на медальон, который тихо вложила Ават ему в руку.
- О Создатель – это же кулон Симаргла. Но ведь это невозможно...- растерянно прозвучал голос валькирии в воспаленном мозгу воина, и меня тут же затопило волной радости и вновь обретенной надежды, которая шла от графского наследника.
- Но это ничего не меняет. Меня все равно ждет изгнание, разве что теперь ты, нашедший, ты можешь разделить его со мной... Мы сможем снова быть вместе, как раньше, теперь уже навсегда. Никогда не разлучаться, ты...
- Я ?! - Гармон закрыл глаза - Я ничего теперь не могу, - я дал клятву...- безжизненно бросил он . – у меня уже нет выбора. Прости,если сможешь...
Алина протянула руки и взяла его ладони и медальон в свои, улыбнувшись тихой, болезненной улыбкой.
- Не проси прощенья за любовь. Если бы ответил иначе, наверное, я никогда бы не стала твоей.
Антон дернул меня за плечо, не выдержав затянувшегося молчания. Он ни слышал ни слова из их разговора.
- Что происходит? Почему никто ничего не говорит? В чем дело.
Я зашипела на него, чтоб не мешал слушать, но тут Алина повернулась и теперь уже вслух, так, чтобы слышали все, и ровным спокойным голосам произнесла.
- Символ власти и сокровище клана не утеряно. Его нашел смертный. И я прошу изменение приговора и его награды.
Антон изо всех сил сжал мне предплечье, но я не обратила никакого внимания, от волнения ни жива ни мертва, я ожидала новое слово индуна.
-Мы меняем решение. Вас ждет изгнание в одну человеческую жизнь, затем вам будет позволено вернуться к своим обязанностям. Магические атрибуты вам возвращены. Очищение будет заменено внутренним безмолвием. Это наше последние слово - теперь вы должны удалиться. Быть посему.
Я сжала кулак так, что ногти со всего размаху впились в кожу. Одна человечекая жизнь! Она сможет вернуться сюда, только после его смерти. Что за жестокая несправедливость, ведь мы вернули медальон! Я бросила быстрый взгляд на Антона, а у того заходили желваки на скулах.
Гармон тоже понял страшную задумку, ладонь воина накрыла руку валькирии, словно не желая отпускать, но та лишь чуть заметно качнула головой и развернула мгновение назад обретенные крылья. Ават прислонилась к папиной ноге и зажмурила глаза, заищаясь от поднятых в воздух песчинок.
-Нет! – звериный вопль раздался над площадью, а валькирия, легко взмахнув крыльями, взмыла в воздух свечкой.
Я вскочила на ноги, не думая уже о том, что меня заметят, но как только медальон оказался безвозвратно в руках Алины, мир перед нами по-немногу начал плавиться. Разом потемнело, дохнуло холодом и перед глазами закружились серебрянные звездочки. Мы вновь оказались на мосту реки Невы. До меня еще не полностью дошло происходящее, но кажется, мы снова были дома.
- О Господи. –Антон сел прямо на каменную набережную и схватился за голову. – Господи, Боже мой...
Я тоже была в шоке. Какие испытания ставишь ты нам на пути, Создатель? Неужели, возможно такое выдержать? И главное - за что? Он предал самое дорогое в жизни, но остался верен долгу. Выбор без выбора, вот что есть наша жизнь. Я с минуту смотрела на сидящего у моих ног Антона, безумно наблюдая, как снежинки порхая в воздухе, ловя отблески фонарей, опускались ему на голову, потом повернулась и пошла прочь.
Не успела я дойти до конца моста, как он схватил меня за куртку.
-Не уходи. – покачал он головой. – не делай этого.
Я стояла и молчала, потому что не знала, что ответить. В эту минуту перед моими глазами стоял Гармон, произносящий «Если сможешь прости...». А снег все падал и падал....
Эпилог.
Гармон не смотрел ей вслед, он поднял дочку на руки и, прижимая к себе изо всех сил, пошел прочь. Больше не было Река, Алину он больше никогдане увидит, теперь все, что осталось у графа Тэпрского – это, что он сжимал сейчас в своих обьятиях. Ават попыталась заглянуть в его, ставшие почти черными глаза, и тихонько потрогала его за шею.