- И все же - это дети. - слова медленно затихали в воздухе, словно растворяясь в вишневом дыме.
Мужчина сидел за столом, не шевелясь, положив ноги на соседний стул. Выпустив еще одно колечко, которое меделенно расплылось в воздухе, он произнес:
- Иногда меня удивляет их прозорливость, а иногда добивает глупость. Вот твоя умудрилась найти ответ между мирами, а чайку от голубя отличить не смогла.
- Я бы и сам себя не отличил! Настоящий шторм поднялся. Твоя работа кстати?
Ветер взметнул белые занавески, словно паруса и они повисли, зацепившись за герань на подоконнике. Распахнутые ставни чуть покачнулись, несмотря на маленькие крючки, которые их держали.
- Сказано же было - я не вмешиваюсь. Другие провинились, надо было парочку забрать, еще паре пригрозить, ну и так далее, обычная рутина, это не интерессно. Скажи мне лучше вот, что: ты и в самом деле думаешь, что они готовы? Ты в это веришь?
-Да. – уверенно ответил голос. - Я в это верю каждый раз, когда спускаюсь к ним, чего бы это мне не стоило.
- Сколько ты с ними уже мучаешься? – наморщил лоб мужчина.- Уже наверное шесть-семь покалений, так?
-Где-то около того.
-М-да. – скептически протянул он, подняв брови, ясно давая понять, что именно обо всем этом думает. - Как говорят люди: слов нет, остались одни выражения.
- Иногда у меня создается ощущение, что Ты плохо их знаешь. Они падают и поднимаюся, прячут истину на дне глаз, а души за бронированными дверями. – голос помолчал и продолжил. – Люди влюбляются и умирают за секунды, слишком торопясь жить. Они могут выпить стакан воды и через пять минут почувствовать жажду. За пять минут до звонка - выключить телефон. За пять минут до встречи - выйти из дома. За пять минут до обеда –позавтракать.
- За пять минут до самого важного разговора в жизни, - подхватил мужчина. – Заснуть. Укутаться в теплый плед и заснуть! И улыбнуться во сне. За пять минут до крещения отказаться от веры. За пять минут до самоубийства - умереть от инфаркта, а за пять минут до инфаркта почувствовать жизнь, её вкус, захотеть остаться. Остаться, что бы укутываясь по вечерам в теплый плед - мирно засыпать и улыбаться во сне. Дети? Да ты прав, они всего лишь дети…
- Они учаться на своих ошибках.
- Вот в том то и дело, что нет. – перебил мучжина и вытряхнул пепел из трубки в большую медную пепельницу.
-Ты слишком много от них хочешь.
Мужчина спокойно посмотрел на голубя:
-Ну, так я все-таки отец. А родители всегда хотят лучшего для своих детей. Я действительно люблю их: глупых и умных, взрослых и маленьких, красивых и уродливых. Детей не выбирают, их просто любят и воспитывают.
- Тогда помоги им, Ты же знаешь - они не выживут друг без друга!
- Если поймут – сами со всем разберуться. Да и не могу же я всем помогать. Для этого есть хранители, и то, как ты понимаешь в разумных пределах. – покачал он головой. - Дай им немного свободы и прекрати следить за каждым шагом.
- Я слежу так только за последними воплощениями, - тихо возразил собеседник.- Потому что думаю, что в этот раз они справяться.
- Блажен, кто верует. Справяться , говоришь? Смотри, что было в ее голове год назад. Тебе напомнить?
Мужчина протянул руку над столом ладонью вверх, и в тишине, нарушаемой только негромким стуком ставень, вдруг зазвучал наполненный мукой женский голос:
- Смотрю в окно твоими глазами, суицидальным взглядом…Четко представляю, чего не хватает на этой площадке внизу. Очерченного мелом силуэта на асфальте, белые линии ,отображающие чьё-то тело в причудливой позе. Что тебе больше нравиться, Бог: венки или маленькие засушенные цветочки , а может, просто клочки бумаги, чьи-то вопли или, размытыми от дождя и времени, рисунки?! Почему? – в голосе послышались слезы. - Кто-то вернет то, что забрал, кто-то унесет то ,что даровал. Кто-то останется, кто-то вслед плюнет, кто-то улыбнется , а у другого рот искривится в улыбке .Чьи-то глаза застынут от безысходности. Большинство всё же не заметят, а те ,кто заметят, изо всех сил будут стараться забыть или забить в себе то, однажды увиденное. У одного хватит сил и он признается себе, хотя бы себе… Другой будет беззвучно расправлять свои сгнившие крылья в помутневшей ночи и шептать. И шепот его будет будить всех вокруг: ” Господи, прости, Господи, прости…”
Голос становился все тише и скоро пропал совсем. Мужчина достал из кармана джинс серебрянную табакерку и неторопливо начал набивать трубку во второй раз. Его собеседник снова заговорил:
- Ты знаешь, что я не имею права читать мысли, но право видеть души Ты мне оставил…