- Нет.
- В их силах творить свою жизнь. Парализованный мальчик, который изо всех сил верит - в один прекрасный день всанет и пойдет. Потому что его сила воли все преодолела, потому что он стал достоин, потому что он жил голосом сердца. Все очень просто. Висящий в пропасти – сорвется, если испугается, а если не дрогнет, то - что помешает ему выбраться? Что? Если на нем нет нераскаявшихся грехов?
- Нераскаявшихся грехов? – переспросил голос.
- Да. Тех, которых он сам себе не признается, тех, о которых он не просил, тех за которых он не расплатился. Теперь тебе ясно? Люди – одно из моих лучших творений, и порой они удивляют даже меня, плохо, что они не хотят верить. Верить в свои же способности.
- Неисповедимы пути Твои. - то ли благовейно, то ли с издевкой произнес голос.
- Ну можно и не так пафосно.
- Значит у меня связаны руки?
- Крылья, ты хочешь сказать? - в тон его предыдушей реплике то ли сьехидничал, то ли констатировал мужчина.
- Я серьезно спрашиваю. Что я могу сделать для них?
- Ты и так делаешь не мало. – мужчина с голубем на плече шагал по дорожке, засунув руки в карманы джинс. - Да и у меня собственно тоже руки связаны, так что…
- Что? – не выдержал голос затянувшейся паузы.
- … остается только наблюдать за ними. – закончил мужчина и остановился.
- Но я должен им помочь!
- Кому ты должен? Ты всего лишь хочешь снять тяжесть с собственного сердца, да ничего это не изменит. Если бы я не сделал тебя хранителем ты так и остался бы там изо дня в день ,без цели и смысла наблюдать за течением реки. Разве оно отвлекает тебя от проклятого чувства потери ? Всё, что осталось в том мире – шаги, шаги, еле слышно ступающие по молчаливой глади воды той, что держала тебя за руку. Ненависть, идеальная ненависть - к самому себе. Твое прошлое всегда с тобой, но по крайней мере, у тебя есть занятие.
- Отец… Ты безжалостен.
- А ты пожалел тогда? – мужчина пригладил коротко стриженные волосы, взьерошенные ветром. Глазами обводя линию горизонта, он остановил взгляд на всходящем солнечном диске. - Я всего лишь справедлив. Но оставим это.
- Спасибо. – с облегчением поблагодарил голос.
- Какой восход, а? – обратил внимание мужчина. – Да, вопрос света я решил превосходно. Знаешь особенно мне нравиться радуга. Целый час сплетал вместе цвета, зато как вышла, а?
- Да, неплохо. – его собеседник не особо проявлял интрес, явно думая о чем-то своем. – Почему Ты оставил им такую короткую жизнь? Почему другие имеют право на большее, но именно людям Ты дал столько возможностей, которые тщательно скрыл от их же самих?
- Они почти никогда не помнят своих воплощений, и в этом их счастье. Я дал им то, о чем они так часто просят меня в своих молитвах – забвение. Своих грехов, ошибок и боли. Каждый раз, начиная почти с нового листа. А их силы я не чуть не прятал, посто не открывал, а это далеко не одно и то же.
Человек с птицей на плече шагал неторопливо вдоль невысокой каменной ограды к калитке. За забором шелестели серебрянными крономи тополя, а в саду розовые яблоневые лепестки разлетались в разные стороны.
-Но исписанном листе даже со стертыми надписями в конце концов начинают проглядывать буквы.
-Что и случилось с Алиной. – подтвердил мужчина.
- Значит, это ее последняя жизнь?
- Может и так.
- Но ведь они не помнят и своего счастья тоже.
Человек дошел до калитки и остановился, засунув руки в карманы.
- Это не то счастье, которое нужно помнить. Все, что их богатое воображение позволяет представить, не составляет и сотой доли от той награды, которая их ожидает в конце пути.. А ведь так просто ее достигнуть, так просто…
- Просто для тебя, ведь ты смотришь сверху.
- Им всего- то надо идти посередине. Не спускаться вниз, не тремиться вверх, просто следовать своему пути и моему голосу. Разве это тяжело?
- Столько иллюзий и обманов, - откликнулся голубь. - столько ловушек и коварства. А сколько соблазнов и страхов.
-Страхов. Вот именно, что страхов. Они стали всего бояться.
-Не все. – возразил голос.
Человек безднадежно вздохнул и согласился с улыбкой:
-Да, не все. Ты так их рьянно защищаешь.
- Но тебя тоже интересует имеено этот маленький мирок, среди миллиона таких же во всей огромной вселенной?
-Она любит его. – он облокатился на деревянную калитку и неопределенно пожал одним плечом, не желая потревожить сидящую на другом птицу. - А за что, я и сам толком не пойму.
-Разве любят за что-то?