Думать надо было раньше… Надо было, но ведь молодой человек не знал тогда, что встретит ту единственную, ту, с которой хотел прожить всю жизнь, ту, с которой счастье было посыпаться по утрам, ту, которая пожертвовала бы всем ради него. Алина словно открывала ему то, что он искал в жизни. Юноша искренне считал чудом то, что встретил, наконец, свою половинку и не понимал, почему теперь должен был ее оставить. Но наследник графства Тэпра навсегда был связан кровными обязательствами с этого момента.
Дочь. Маленькая частичка его самого, его плоть, его кровь. Беззащитное существо, еще не увидевшее свет, а уже отданное на растерзание политическим интригам. В отчаянии метался Гармон между двумя берегами и не находил ответа. Вскочил на лошадь и через несколько часов был в монастыре, где ему сказали, что Алина поехала купать своего коня. Он нашел ее недалеко у ручья, она сидела на большом камне, обняв руками, колени в легкой светло-зеленой тунике, и при его появлении даже не подняла головы.
У Гармона заныло сердце при мысли, что ему придется покинуть эту девушку. Лошадь тихо ступала по опавшей хвое, он спешился. Если бы он меньше знал Алину, то подумал бы, что она просто не замечает его: девушка так и сидела, не изменив позы. Тогда он начал говорить, не в силах смотреть валькирии в глаза, а она абсолютно спокойно слушала его, словно это касалось кого-то другого.
Лошади паслись рядом на залитой солнцем полянке. Он замолчал, не зная, что еще сказать, тогда она, наконец, слезла с камня и подошла к нему. Глядя в любимые зеленые глаза бедная девушка последний раз горячо поцеловала его, и тут вдруг не выдержав, разрыдалась. Слезы градом катились по щекам, а молодой человек все пытался что-то сказать, когда говорить было уже бессмысленно. Алина молча закрыла ему рот рукой и повернулась, чтобы уйти. Рухнул мир, который они создали вдвоем, валькирия покачала головой и улыбнулась сквозь слезы. Нельзя было любить его, сказкам всегда приходить конец, и винить ей можно было только себя.
Алина потерянно побрела вдоль ручья, а он стоял и смотрел в другую сторону, чувствуя каждой клеточкой своего тела, как она удаляется. Вдруг Гармон уразумел все и сам испугался. Как они смогут друг без друга? Бесполезное теперь желание все вернуть, сказать то, что не мог сказать раньше, объяснить то, чего не понимал сам. Никто не был в силах что-либо изменить.
Осипшим голосом он позвал ее так, как всегда называл в шутку:
-…Мелкая…
Она рванулась к нему, не думая больше ни о чем. Его дрожащие руки побежали по телу валькирии, сплетаясь в безнадежном объятии. Душа девушки билась, пульсируя под пальцами Гармона, и тогда он впервые услышал ее мысли: « …я не отдам тебя никому…»
В ту ночь они были вместе в последний раз, а наутро он отправился в замок для подготовки к свадьбе, а валькирия просто исчезла из монастыря вместе со своим конем. Более убитых глаз, чем у него не было, наверное, еще ни у одного жениха в мире.
Девочку назвали Ават, что значит вера. Он не отходил от ее колыбели с самого рождения, стараясь больше ни о чем не думать. По ночам сны ему не снились, но иногда он начинал почти что бредить днем. Ему так хотелось хотя бы услышать ее голос, просто поцеловать, обнять… Разыскать Алину он даже и не пытался, зная ее гордость и зная, что она не вернется к нему больше.
Постепенно все вошло в свою колею: девочка уже ползала, дикая ревность жены, кажется, улеглась, Катарина занималась исключительно своим орденом, отец, как обычно, сражался. Гармон пытался заниматься делами графства, но у него плохо это получалось. Серая будничная жизнь, снаружи украшенная блеском мишуры двора, и бездонная пустота внутри – вот что ожидало воина до конца своих дней.
В одно такое утро, он выехал за пределы замка. Поля стояли уже убранные, осень почти заканчивалась, небо было затянуто серыми тучами, но что-то тревожное носилось в воздухе. Проезжая по деревне он оглянулся. На западе, перекрывая силуэт гор, шла гроза. Следовало бы вернуться, да и мать что-то говорила ему про шторм, но в противовес собственным мыслям он направил лошадь вперед по дороге. Страна, в которой жил Гармон разделялась на пять графств : Фира –северно-восточное, Альсбек – юго-западное, Крэм - северное и Мирия – располагалось на самом юге, и всеми пятью управляла одна женщина. Но королева заболела и мать предсказывала, что серьезно. Дело принимало нешуточный оборот: если Шарки умрет, престол по праву переходит к его дочери, ведь наследниц у нее не было. Катарина будет назначена опекуншей вплоть до совершеннолетия Ават, а править фактически будет орден Лунного света. Ребенок против воли Гармона попадал в самый водоворот дворцовых интриг, ведь власть сейчас полностью принадлежала королевской ложе Солнца, и появление Ават грозило сменой правительства.