Илар опустил глаза в свою тарелку. Если в этом доме – и в деревне – не жаловали чародеев, то не стоило говорить про свою искру. Но раз Сана уже всё рассказала, то отпираться было бы глупо.
Он ощутил, как Купава легонько тронула его колено под столом.
– Не буду лукавить, – вздохнул он и распрямил плечи. – Пару раз я прибегал к чему-то вроде искры. Но я никогда не учился. И чародеев сам не жалую. Они пришли грабить нашу родную деревню и вели себя как последние свиньи.
Он встретился глазами с взглядом Рдана, чёрным и оценивающим. Хозяин дома не был похож на местных: слишком тёмные волосы и смуглая кожа. Таких людей рождает горячее солнце, а в туманных болотистых краях люди сами часто похожи на туман: бледные и светлоглазые.
– И что твоя искра? Как проснулась? Расскажи.
Илар не был готов к таким расспросам, но отказать хозяину было бы невежливо. К тому же он подумал, что Рдан запросто мог бы проломить ему голову хоть кружкой, хоть просто кулаком. С таким дозорным и упыри, наверное, не решаются подходить к околице. Если только ограда его выдерживает.
– Сам не знаю. Всё было слишком быстро. Я был ранен, а потом в минуту опасности полыхнуло. Так, что я сам впал в беспамятство. А как чуть очухался – так снова получилось, когда Сану спасал. Больше ничего не знаю, проснулся в вашем дворе. Спасибо за лекарства. Не ожидал, что так хорошо поможет.
Рдан хмыкнул и довольно погладил бороду. Они с Таланой переглянулись.
– Все райхи знают толк в лечении, – прогудел он. – И я в том числе.
– Райхи? – удивлённо переспросила Купава. – О, извините. Я не должна была…
– Отчего не должна? Я себя не стыжусь, как некоторые мои братья и сёстры. Только иные скажут, что я неправильный райхи, раз мы с родителями обосновались в деревне вместе с местными.
– Но разве райхи не занимаются чародейством? – осторожно уточнил Илар и тут же добавил, чтобы скрыть неловкость: – Пироги выше всяких похвал. Тебе прекрасно удаётся тесто, Талана.
– Занима-аются. – Рдан тоже потянулся за пирогом и сунул в рот сразу весь, не откусывая. – Но не тем. Мы не огнепоклонники и не разжигаем искру. Мы действуем тоньше, красивее. И умеем больше. Сила огня слишком яростна и груба, чтобы лечить людей, она может лишь убивать и калечить. Такое мы не одобряем.
Илар молча согласился. Он сам успел дважды встретиться со своей искрой, которая, получается, притаилась диким зверем где-то у него в груди, и каждый раз после этих встреч он долго не мог прийти в себя. Наверное, до сих не пришёл – и как чародеи могли направлять её в стяги, в маленькие огоньки, в оружие? Она вырывалась мощным вихрем, как река, выходящая из берегов, и разделить её на отдельные потоки, чтобы управлять каждым из них, казалось чем-то запредельным.
– Это вы меня вылечили? – спросил он глухо. – Спасибо.
Рдан махнул огромной ручищей.
– Не люблю хворых. Ты спас сестру моей жены, а уж залатать дырки – это меньшее, что я мог для тебя сделать. Пусть ты и огненный чародей, человек всё равно хороший.
– А как у вас дела с защитой деревни? – Купава глотнула кваса и выглянула из-за плеча Илара, чтобы лучше видеть Рдана. – Простите, что так дерзко обращаюсь сразу к хозяину дома, просто…
– Не стесняйся, – успокоила её Талана. – Все свои. Не люблю тихих мышек, женщина должна уметь подавать голос.
– Мы видели всякое, – подтвердил Илар. Он не знал, можно ли говорить о старосте-упыре, поэтому решил не уточнять.
– С деревней, – Рдан потянулся к гусиной ножке и оторвал её, чуть не забрызгав жиром Купаву, – всё у нас в порядке. Лучше, чем у соседей. До нас доходят вести, как в других сёлах упыри прорываются за ограды и пьют столько крови, что лопаются, как надутые комары. Ещё говорят, что теперь эти твари умеют прикидываться людьми. Встретишь на большаке красавицу, захочешь подвезти, а она тебе в шею ц-цап! – Рдан рявкнул так, что его сын ойкнул и сполз под стол. – И повезёт, если перед смертью успеешь её пощупать.
Он рассмеялся, а Сана ещё сильнее покраснела, не вовремя кинув скромный взгляд на Илара.
– Как вы защищаетесь без чародеев? Вы их не впускаете? Тогда что сдерживает нежаков?
Илар попытался вспомнить, видел ли козлиные черепа на кольях. Вроде бы нет…
Рдан вдруг посерьёзнел и понизил голос, облокотился на стол и склонился ближе к Илару. В бороде блестели капли кваса, а глаза вблизи казались ещё чернее, и не разберёшь, где зрачок.
– Хитрость в том, что упыри не чуют нашу деревню. Чары райхи чем-то похожи на их, нежицкие. Ну, ты и сам, парень, наверняка слышал, как нас обвиняют едва ли не во всём зле на свете: будто это мы наслали нежаков на веси, будто мы сами не прочь попить тёплой кровушки… Только брехня это всё. – Рдан потряс гусиной костью у Илара перед лицом. – Слышишь? Брехня. Никого мы не выпиваем и мор не насылаем. Это огнепоклонники распускают слухи, чтоб к нам за помощью не шли, а только к ним. Их ратные сволочи-батюшки да матушки много денег с того имеют. Иные золотые хоромы себе отстраивают, знаю. Но в одном они правы: наши чары могут лечить и создавать, менять. И у нежаков так же, болотная вода своим духам дала такой дар. Так мы свою ограду зачаровали по-своему, и за ней не слышно запаха людей. Нежак, когда в упырином облике, он что зверь: идёт на запах и тепло, а бежит мимо нас и чует только брёвна. На что ему брёвна? Так и повелось, что мимо проскакивают и идут к другим, где вкуснее пахнет.