Взглянув на ценники, Кирилов сразу понял причину безлюдья — кафе кооперативное.
— Кофе! — Кирилов положил на поверхность стойки полтинник. Женщина окинула его изумленным взглядом.
— Приезжий? Из Москвы, наверно?
— Да…
— Тогда все понятно. Мы уж забыли, как он пахнет… Хотите горячего чаю с брусничным вареньем? Ягода местная, поэтому варенье вышло на славу, а чай, извините, у нас не растет, не взыщите, какой есть…
— С брусничным так с брусничным… А что же посетителей нет? Реклама плохая?
— Месяца три как муж все оформил и ремонт с делал. Здесь знаете, что раньше было? Обычный склад. Правда, небольшой. Пассажиры иногда забывали вещи, так здесь их и хранили. Но забывали мало, и склад практическ и пустовал. — Судя по всему, женщина была рада посетителю: есть с кем перемолвиться словом. — Ремонт обошелся сравнительно дешево. Муж все сам сделал — и мебель, и резьбу… Он раньше на судоремонтном по плотницкой части, а я дома хозяйствовала. Теперь детишки выросли, ухода таксэго, как раньше, не надо — вот и взяла на себя готовку, да п. риборку. Вы только не подумайте, что у нас здесь огромный доход…
— Неужели нет?
— Очень скромно. Правда, за ремонт рассчитались, а на зарплату выходит даже меньше, чем раньше у мужа получалось. Сам видите, посетителей не густо…
— Варенье сами варили?
— Дочка. Она у меня мастерица…
За спиной Кирилова ухнула входная дверь и в помещение не вошел, а ввалился огромный мужчина с крупными чертами лица настоящего помора и шкиперской бородой. В руках он нес огромных размеров картонный короб, в котором что-то позвенькивало.
— А вот и Никита! Муж, — коротко пояснила женщина.
— Очень приятно, — привычно сказал Кирилов, повернувшись в сторону вошедшего, и кивнул. Тот промолчал.
— Скажите, а как тут у вас с автобусом? — спросил Кирилов женщину.
— А куда вам ехать? В центр?
— К гостинице «Двина». Она в центре?
Женщина посмотрела на простоватый вид посетителя.
— В центре-то, в центре, но… — она еще раз быстро окинула его взглядом. — В нее без брони не устроишься…
— Да у меня в шесть тридцать встреча-возле гостиницы, а там найдем, где переночевать…
— Вы не успеете. Автобус в шесть двадвать и полчаса ехать.
— Досадно.
— А вы Никиту попросите подбросить. Он как раз собирался в хозяйственный магазин, а это в трех шагах.
— А это удобно?
— Отчего нет…
— Можно! — коротко ответил «шкипер», попыхивая трубкой. — Садитесь в «Москвич». Минут через пять выедем…
Грузовой «Москвич», в котором от всего салона остались лишь передние два кресла, а сзади перегородка отделила небольшой, но емкий открытый кузов, ехал ни шатко, ни валко. Никита долго молчал, попыхивал трубкой.
— Интересное дело, — прервал он неожиданно молчание, — умеете вы, столичные, втираться к бабам в доверие. Гляжу вот на тебя: ни кожи, ни рожи, а поди ж ты… вона супружница моя все уши прожжужала — помоги человеку, да помоги… А кто ты мне есть? Брат, сват? Разве всем поможешь? Высадить, нешто, тебя на дороге и выползай как знаешь… Навязался, понимаешь, на мою голову… Кто ты вообще?
Кирилов молча сидел и смотрел вперед, он не знал, что отвечать «шкиперу».
— Никуда меня устраивать не надо. Я не просил. Это жена ваша сама предложила. А за поездку, если надо, я заплачу. Скажите, сколько? Три, так три! Пять, так пять…
— Обойдусь без твоих сопливых денег, — раздражение в голосе мужчины начало таять, но, похоже, остановиться сразу он не мог. — Вози вас тут… Ну, скажи, какая мне от тебя польза? Никакой. Товару ты мне не достанешь, с материалами строительными — то же самое… Кто ты есть?
— Человек.
— Это уж я и без тебя догадался — две ноги, две руки и тыковка на плечах. Различил…
— Врач я… — неприветливо буркнул Кирилов.
— Врач? — с растяжкой произнес водитель. — А по каким болезням?
— По женским.
— Эх, незадача! — хохотнул Никита и прихлопнул рукой по баранке. — Вот не везет, так не везет… Опять не мне, а бабе…
— У нее что-нибудь серьезное? Нужна помощь, я могу помочь.
— Типун тебе на язык. Все у нее в норме… Тыс проститутками знаком? — Водитель повернулся к Кирилову. — Все ж по женской части врач.