— Вы спрашиваете Резо? — жгучий брюнет с мягкими, покатыми, словно из теста вылепленными, формами и круглыми маслянистыми глазами встал из кресла у окна, откуда удобно было наблюдать за происходившим — похоже, ему доставляло огромное удовольствие наблюдать за тем, что делается в его квартире.
— С кем имею честь? — Он отер руку о широкие штаны вишневого цвета и протянул ее гостям.
Стив назвался Сергеем Ивановичем, Вашко настоящим именем.
Ларсен сказал, что мы можем найти у вас Александра Тягны-Рядно.
— Ах, Ларсен… Где он? Почему не с нами?
— В Сухуми.
— Ах, там… Простите, кого вы ищете?
Стив повторил имя фотокорреспондента.
Тягны! — заорал на всю квартиру Уригашвили. Где ты? Покажись! За тобой пришли…
Пьяненькая компания подхватила:
— Рядно, Рядно, вылазь…
Да он уже ушел, — грустно произнес появившийся в комнате «Гоголь» с кофеваркой в руке. — Дела, сказал, у него какие-то.
— Какие у него дела! — игриво возмутился хозяин. — Сейчас все дела здесь, у меня. Разве не так, братья-борзописцы и бумагомаратели?
На пороге появился красивый блондин — в рубашке, пиджаке и при галстуке; он как-то не гармонировал со всей остальной бесшабашной компанией. Он пришел из комнаты, где дискутировали.
— Иозас! — заорал хозяин. — Иди сюда, мил человек, хочешь я спою тебе колыбельную, как пела твоя мама? Хочешь'. — Он принялся мурлыкать под нос мелодию, которая ему никак не удавалась. — Ладно, потом спою… Вспомню. У вас, литовцев, простые мелодии, не то, что у нас, с переливами…
— Вы ищете Тягны-Рядно? — с сильным акцентом произнес литовец, отводя взгляд от Вашко и пристально глядя на Стива. — Я тоже его ищу… Может быть, составите компанию?
— Я сейчас объясню, где он обретается, — произнес «Гоголь», допивая кофе из крохотной, как наперсток, чашечки. — Это не так далеко — до консерватории вниз по улице, потом на Руставели к самому Шоте и за угол… Там от Союза журналистов фотолаборатории на чердаке. Он там. Спросите, вам всякий скажет!
И махнув рукой, снова ушел на кухню.
— Ты чего-нибудь понял? — поинтересовался Вашко у Стива.
Тот неопределенно пожал плечами.
— Я знаю это место, — приободрил их Иозас. — Давайте знакомиться. Меня зовут Липнявичус. Я из Вильнюса. Работаю в газете «Атмода». Вы тоже журналисты? Откуда?
— Из «Московского комсомольца», — брякнул первое пришедшее на ум название Вашко и тотчас спохватился — очень уж его солидная внешность с лысиной и усами не подходила для молодежной газеты.
— А товарищ? Или у вас принято — господин? — не отставал Липнявичус, выходя из подъезда на улицу.
— Фотокорреспондент, — опять ответил за двоих Вашко.
— Стало быть, пишете — вы? — спросил новый знакомый.
— Нет. Я экспедитор! — отчего-то разозлился Вашко. — Простой экспедитор. У вас есть в Литве экспедиторы?
Новый знакомый отчего-то усмехнулся.
— В Литве все есть, — многозначительно обронил он. Вашко получил неожиданный тычок кулаком в бок. Обернувшись, он увидел, как Стив шагнул в сторону, резко развернулся и будто бы растаял в проходном дворе. Ничего не понимая, он тоже хотел остановиться, но поняв, что происходит нечто неладное, постарался не выказать своего замешательства.
«А может, мне следовало идти за ним? — мучался он вопросом. — Черт, ничего не понял… Будь что будет! Иду дальше с литовцем».
— Какого рода издание вы представляете? — догнав литовца, спросил Вашко. — Я не знаю вашей прессы. Демократическое направление или консервативное?
— Странно, — с усмешкой произнес «журналист». Мне казалось, что в «Московском комсомольце» наша газета известна — мы народнофронтовцы.
— Ах, да-да… — пробормотал Вашко и, сделав вид, что завязывает ботинок, оглянулся: Стива сзади не было.
— И кем вы там работаете? — настигнув Липнявичу-са, поинтересовался Вашко.
— Ответственным секретарем.
— Это, знаете, меня всегда смущало, — довольный, что ему удачно удается поддерживать беседу на незнакомую тему, произнес Вашко. — Казуистика журналистская… Если есть ответственные, значит, остальные безответственные?
Липнявичус обернулся и обнаружил, что спутник Вашко исчез.
— А где же Сергей Иванович? — обескураженно спросил он. — Ведь вышел вместе с нами…
— Сам не пойму. Может, чего забыл у Резо?
— У Резо? Хм… Странно. Он что, раздумал идти в мастерскую?
— Может, с животом чего… — предположил Вашко. — С утра мучается, ежели между нами; так его крутит, так крутит… Наверное, вода не подходит.