Где время светится, там отступает темный страх;
Где вьется долгий путь надежды, зацветают на горах
Кусты сирени, бугенвилии, любви и воскрешенья.
Хайфа
2016–2017
Сочельник
2016
1
Промозглый ветер, тучи, туманно, звезд не видно,
Но в душе вспыхивает и гаснет, пульсацией неба.
Внутренний воздух прозрачен и неизведан, а
Море шумит под горой, тихо, но не призывно,
Восходит вечер. Знали ли и они, сидя у теплых
Камней, у дров, вспыхивающих под ветром,
Трещащих, вдыхая легкий запах смолы, искр
Редкий разлет, что скоро расступятся тучи,
И вспыхнет в душе неясный огонь, отразивший
Ту странную искру неба, почти незаметную в
Сером прибое туч? Знали ли, что почти наступило,
Что все когда-нибудь будет иначе, что время
Уже наполнено кедровой смолою? Был вечер,
Холоден. Кто из них праздновал домашнее тепло
Зимы, передавая вино по кругу? Кто одиноко
Смотрел в огонь, думая о дожде, думая о мире?
А из-за туч, почти незаметная, выглянула звезда,
Посох зацвел в углу огнем миндаля, иглами кедра;
И дорога легла за порог, длиною в две тысячи лет,
К сердцу.
2
Ряженые идут, заглядывая в окна
Души. Лица накрашены, лоснятся
Мышцы, губы надуты, цветастые
Ногти, сверкает золото колец, часов.
Ирокезы дыбом, завивка по ветру;
Пиджаки лоснятся деньгами, юбки
Ногами, грудь нараспашку; вещи
Фирменные, поддельные сливаются.
Самодовольные, всезнающие, сытые;
Они продают и давят на кнопки.
Сыты друг другом и пусты собою.
Шаг, шаг, объятые чужими взглядами,
Своим взглядом скользящие, зрачками
Проверяющие. Шаг тел, шаг, шаг.
Видят себя на картинках; снимки
Себя готовят они, стараясь для других
Равнодушных глаз. В позах видят себя,
Картинки раскладывают они напоказ.
«О мои ряженые зомби», говоришь ты,
«Мои игрушечные, забывшие душу».
Но над холодными холмами Вифлеема
Уже расступились тучи. Еще немного и
Вспыхнет в небе. Не зомби, лишь ряженые,
Позабывшие. Еще могут поднять глаза души.
3
Одна из возможностей – украсить жизнь поддельными картинками,
Развешивая одну за другой, причесывая сытый глянец, чтобы
Хорошо лежал. Истории тоже картинки, их можно сложить колодой,
Перетасовать, разложить, раздать. Пей же восторженные взгляды.
Другая из них – так они, просто как все, держись их всех, в ней
Свои, она не подведет. Но надо убедить, что толпа плоха, что она хуже,
Тогда можно все; хуже, чем хуже – тогда не падение, просто со всеми.
Хватай свое, удерживай, не упускай. Набивай карманы успехом.
А если ты держишься за перила, и пыльный ветер в лицо? Почему
Ты согласился на так идти, почему ты согласился на такую жизнь? Что
Заставило тебя? Ты идешь по узким лесам, бьется ветер, качает перила.
Ты ненавидишь себя? Ты презираешь? Жалеешь? Мог быть другим?
Узка тропинка над пустотой, широки ворота самодовольства и обмана;
В мире, где нет воздуха, душно дышать. Дорога к смерти манит взгляд.
Качается мост над долиной; стеною падает дождь; отвращение к себе
Как нож. Но в нем и надежда. Оставивший себя может себя и найти.
Сытый – обречен.
Качающийся жди
Утра.
4
Шел легкий снег, почти отвесный, неземной,
Под фонарями вспыхивая ясными
Кристаллами огня и исчезая в темноте.
Лужи света на земле, в них нырнуть
Душой, забывшей обо всем, кроме здесь
Падающего снега в безветрии, над временем.
Руку прижав к руке, в тепле перчаток.
В холодной ночи, какая теплая зима. Губы