— Красиво… — сказал Лева.
— До одурения, — согласился Артур.
Лева именно этот мостик назначил для приватного разговора, но потом передумал. Как‑то не подходила благодатная тень для суетливых, заранее приготовленных фраз. Вот уже омоем распаренные тела в реке, тогда и начнем разводить турусы на колесах.
Омыли. Вода у берега была совсем теплой, но дальше на быстротоке, можно было хорошо освежиться. Главное, не сопротивляться течению, которое волочет тебя к заросшему лозой островку. На камне с удочкой сидел Игнат.
— Клюет?
— Так себе.
— Приходите все вечером пиво пить. И этого приводите, толстого, как его… Сидорова–Сикорского.
Назад пошли той же дорогой. Не доходя до мостика, Левушка сказал:
— Здесь еще было происшествие неприятное. Кто‑то мою тетку ночью напугал. Для того, чтобы ее успокоить, я сказал, что это был ты. Прости, старик, но лучшего ничего в голову не пришло.
— Это был я? — переспросил Артур. — И что же я сделал?
— Ты ночью, когда от Лидии возвращался, малость заблудился и зашарашился в теткину комнату.
— А где ее комната?
— А ты не знаешь? Ее комната — моя спальня. Она часто там ночует. Там матрас противорадикулитный. Ты туда и зашел.
— Зачем?
— Откуда я знаю! Может, закурить хотел.
— Я что — со странностями?
— Артур, войди в мое положение. У тебя зажигалка в виде пистолета. Тетка утверждает, что злоумышленник в нее целился. В моей спальне выключатель барахлит и имеет обыкновение самостоятельно включаться. Вот он среди ночи и включился. И тетка увидела якобы убийцу. Понял?
Лева настороженно посмотрел на Артура: смутился ли нет? Не разберешь, но разговор этот Артуру явно не нравился.
— Пусть это буду я, если тебе это надо, — ответил он, наконец. — Но если зажегся свет, то твоя тетя Маша должна была меня рассмотреть.
— Не рассмотрела. То ли свет ее ослепил, то ли она со страху глаза закрыла. Теперь лепечет что‑то про бороду и шляпу.
— Я был без шляпы, — быстро сказал Артур. — И с бородой у меня тоеж нелады.
— Старик, ну какая разница. Главное, если что, сознайся, что это был ты.
— А что — будет разговор?
— Вдруг она решит с тобой объясниться.
— И как она будет со мной объясняться?
— Может быть, и не будет. Ладно. Забудем об этом.
— Хорошо, забудем, — пожал плечами Артур.
Солнце, косматое и страшное, наконец, спряталось за верхушками елок на дальних горках. Небо полыхало самыми разнообразными красками. Здесь были и голубизна, и бирюза, и золотые окоемки на легких облачках. Флор прямо‑таки облизывался, глядя на этот закат. Сидоров–Сикорский разжигал самовар. Артур притащил ящик пива. Явилась Инна и, таращась со сна, оглядывала всех с удивлением. Лева шипел ей в ухо: " Я всех позвал. Нельзя придаваться бесконечной меренхлюндии. Очнись, пожалуйста, и всем улыбайся".
— Я улыбаюсь, — шипела Инна сквозь зубы.
Последним пришел Флор.
— А что Эрика не привел? — спросил Лева.
— Так он в Москве. Еще в пятницу уехал.
— Забавный парень, флегматичный, — заметил Лева.
— Это Эрик‑то флегматичный? Да у него в душе все так и бурлит, только пар наружу он порциями выпускает. Но снопы он вяжет отлично.
— А Игнат так и сидит с удочкой?
— Нет. Он себя туалетной водой полил и навострил лыжи к женскому полу. У него тут любовь.
— В деревне‑то любовь? — осуждающе заметил одноглазый Харитонов, один глаз его был скрыт повязкой, а другой — узкая щелочка в отечных веках, смотрел на мир настороженно и осуждающе. — Не понимаю я наших молодых мужчин. За тридцать лет перевалило. А они все навыданьи. Такая инфантильность! Или это наша национальная болезнь?
С этого невинного вопроса и зашел разговор о менталитете разных народов. Теплыми летними вечерами в Верхнем Стане любили потрепаться на отвлеченные темы. Левушка принимал в этом самое активное участие. Эти неторопливые, пересыпанные остротами разговоры с внезапно вспыхивающими спорами под чаек, кофеек, водочку или как сейчас, под пиво, напоминали ему давние кухонные беседы в Москве, когда он был еще ученым и не помышлял о бизнесе. Сейчас по этой части тоскливо стало. Соберешься со своими в клубе или в казино, сядут за стол. Выпивки до черта. И будут они тебе бескорыстно обсуждать чей‑то менталитет? Да ни в коем случае! Каждый будет бубнить о насущном — обсуждать достоинства своей тачки. Один будет говорить, что у его "мерса" самая надежна подвеска, другой хвастаться металлическими прибамбасами на новом джипе "Тайота- Раннер", третий гордо сообщать, что он отказался к свиньям от больших машин, купил "Опель" и теперь у него нет поблем с парковкой. Тут же все хором осудят Жорика, который приобрел "Линкольн$1 — немыслимой длины и роскошества средство передвижения, зачем оно ему, если он не Пугачева, и не Филипп, а скромный бизнесмен по производству оконных пакетов.