Сайрус указал на лес, Ролан задумчиво кивнул и потянул меч из ножен. Раз в лесу так опасно, стоит быть готовым. Мало ли какие чудовища могут прятаться в густых зарослях.
Под песком укладывается плитка, расколотая и обтёсанная временем, она складывается в широкую дорогу. Тянущуюся до руин башни из леса. Братья пошли по ней, вступили в тенистую чащу. Под ногами захлюпало, подошвы проминают толстый слой прошлогодней листвы и земли. Растения цепляются за штаны, брызжут зеленоватым соком. Сайрус идёт позади Ролана, постукивая указательным пальцем по ножнам. Лес сожрал следы цивилизации, обвил лианами, разметала в стороны. Плиты дороги спрятал за слоями почвы, но в некоторых местах они вспучились и выглядывают. В одном месте плиты обвалились в русло хилого ручья.
Братья перебрались на ту сторону, углубились вглубь острова. Слух обволакивают крики птиц, плеск воды и мелодичный треск насекомых. Ролан утёр пот со лба, глубоко вдохнул. Влажность безумная, будто они плывут через разряженную воду. Нос сходит с ума от обилия новых запахов, среди которых преобладает сладковатый смрад гниющих растений.
Ролан сдвинул широкий лист неизвестного растения мечом. Хмыкнул, глядя на замшелый череп. Сайрус сел рядом на корточки, оглядел находку.
— Крупный.
— Даже слишком.
— Орк? Может огр или другой ёкай?
Ролан поскрёб лоб черепа кончиком меча, мох с готовностью сполз крупным пластом, свесился, накрыв пустые глазницы. Парни хмыкнули, глядя на отполированный обсидиан. Сайрус бесцеремонно смахнул остатки, взял находку в обе руки. Хекнул и поднял на уровень груди.
В тусклом свете обсидиановый череп выглядит дырой в Ничто. Чёрные зубы скалятся и на каждом отражается один из братьев. Самурай взвесил в руке, хмыкнул и вернул на место.
— Дивная работа.
— Обсидиан. — Пробормотал Ролан хмурясь. — Лу говорила, что боги боятся его.
— С чего бы?
— Не помню. Бояться, и всё тут. Как кошки воду.
Впереди среди леса вздымается обглоданная стена из серых блоков. Уходит в чащу, покрытая толстыми корнями и ползучими растениями. Ролан протиснулся в узкий проход, предварительно срезав лианы. Под сапогом скрипнула обсидиановая крошка, покрывающая всё внутренне пространство. Парень завертелся и застыл, едва не упав. В дальнем конце руин возвышается кусок каменного барельефа, изображающий… его мать.
— Да что-б меня… — Выдохнул Ролан, шагая к ней.
— Знакомая?
— Мама…
— Оу… — Пробормотал Сайрус, оглядывая изображение тысячелетней ведьмы. — Что ж, могу сказать, у отца определённо есть вкус. Даже…
— Её убили. — Оборвал Ролан. — У меня на глазах.
Брат кивнул и отступил в сторону, обсидиановая крошка даже не скрипнула под его шагами. Опустился на обломок стены и направил взгляд на гору, возвышающуюся за барельефом. Огромную, будто зелёный горб. Над крутым склоном кружат птицы, Сайрус прикинул размах крыла и сдержанно хмыкнул. Сдвинул рукоять меча к животу.
Ролан коснулся барельефа, кончики пальцев ожгло холодом. Повёл ладонью по кисти «матери», не отрывая взгляда от гранитного лица. Спокойного и возвышенного… у неё часто бывало такое выражение, когда вечерами читала толстенные книги. Внутри натянулась тонкая струна, задрожала, и парень опустился на колено. Просто, чтобы не упасть. Во всём теле тягучая слабость и нарастающее отчаяние.
Матери нет уже несколько лет. Убиты и похоронена в чужом мире… Она стала жертвой собственных интриг и масштабных планов. Быть может, подожди несколько лет, пока он повзрослеет и войдёт в силу, всё сложилось бы иначе.
Ролан зажмурился и перед внутренним взором поплыли смутные образы. Вот он пробивает грудь отца мечом, а улыбающаяся мать обнимает и целует в щёку. Йор хлопает по плечу и обещает напоить лучшим пивом своей родины… Он возвращается домой… в настоящий дом, и… и… не встречает Луиджину. Никогда. Не узнаёт о кровной сестре и не слышит её смех. Лу никогда не пригладит волосы, не обнимет и не поцелует.
Парень заскрипел зубами, открыл глаза и взглянул на «мать».
— Я по тебе скучаю… но… я почти счастлив здесь. Надеюсь, ты за меня рада.
Сайрус закричал. Вместе с этим справа заскрипел обсидиановый гравий. Ролан развернулся… в лицо ударил кованый сапог. Тело отбросило назад, протащило по земле. Кое-как кувыркнулся через плечо, вскочил на ноги. Меч взметнулся над головой и сшибся с чёрным клинком.
Враг, воин в антрацитовых латах, с горящими глазами в узкой прорези шлема, наседает. Удары сыплются мощные, будто хочет забить Ролана, как гвоздь в доску. За спиной протяжно взвизгнуло, выругался Сайрус. Зазвенела сталь.