Сайрус ткнул чужака пальцем в грудь, указал на шпагу и на катану. Кивнул на линию прибоя. Капитаны переглянулись, Оурд пожал плечами и кивнул на адмирала.
— Ты что творишь?! — Прошипел Ролан, схватив брата за руку.
— Живу. — Ответил Сайрус, рывком высвободившись. — Попробуй и ты. Интереса ради, стань себе хозяином.
Отошёл подальше на пляж, насвистывая под нос. Развернулся на месте, ладонь легла на рукоять катаны. Парень замер в ожидании, с издевательской насмешкой глядя на выбранную цель. Свондейс поджал губы, крылья носа грозно раздуло, а в глазах заплясали зловещие искры. Отмахнулся от окрика товарища и двинулся к наглецу. Ролан накрыл лицо ладонью, страдальчески покачал головой.
Он мог бы остановить капитана, мог бы наорать на брата. Но, в глубине души, он хочет увидеть этот бой. Интересно, какой стиль боя у чужаков? Луиджина будет в бешенстве, но… Сайрус прав, сколько ему ещё исполнять чужую волю? Он не раб и не слуга. Не инструмент!
Ролан отступил, пропуская поединщика, пошёл следом, приглядываясь к походке и движениям ног. Быстрый, лёгкий шаг. В каждом движении отточенная элегантность и наработанная гибкость. Свондейс определённо опасный и опытный боец.
Капитан остановился в пяти шагах от Сайруса. Потянул шпагу из ножен. Тонкий клинок вспыхнул, отражая солнечный свет, нацелился в глаза брата.
Сайрус криво улыбнулся, покачал головой и потянул катану. Взял в обе руки и нацелил в живот. Капитан вскинул бровь, в глазах мелькнула тень беспокойства. Кивнул и сместил прицел на солнечное сплетение самурая.
Вокруг, на почтительном удалении, столпились обе команды. Кто-то начал принимать ставки, Ролан так и не понял, республиканец или имперец. Однако, ставить начали все. Язык азартных игр воистину универсален.
— Это международный скандал. — С улыбкой заметил Ролан, опускаясь на прогретый песок.
— Так даже веселее. — Ответил Сайрус, не спуская взгляда с лица противника.
Глава 20
Адмирал и капитан Эйор оцепенело смотрят на поединщиков. Дворф выронил трубку на песок под ногами и даже не заметил. В тёмных глазах плещется изумление, недоумение и священный ужас. Первый контакт начать вот так?! Челюсть эльфа отвисла, бросил взгляд на корабли, стоящие напротив друг друга, тяжело сглотнул.
Шпага в руках человека выписывает ленивые фигуры, будто выбирает, куда ужалить. Сайрус неподвижен, только песок под стопами расползается, образуя контурные валики. Взгляд холодный, веки припущены, придавая сонный вид. Воздух гудит от напряжения, даже волны замедляют бег. Свондейс двинулся по дуге, вынуждая противника отзеркалить движение. На губах капитана играет лёгкая улыбка, показываются зубы с благородной желтизной.
Идут по сужающейся спирали, глядя друг на друга, как влюблённые после долгой разлуки. Не мигая и жадно. Сайрус плавно двигает плечами, чуть смещая клинок, будто невзначай. Но Ролан видит, как брат выбирает направление удара. Видит это и Свондейс, шпага которого двигается ленивой змеёй. Нет смысла блокировать удар двуручной сабли шпагой. Тонкий клинок в лучшем случае погнётся. Надо контратаковать, убить прежде чем воин опомнится.
Капитан облизнул губы, пересохшие до острой корочки. Взглянул на парня и задушил улыбку. Враг понимает его! Видит выбранную тактику и сам напряжённо ищет верную стратегию.
— Ну же! — Мысленно взмолился Свондейс. — Используй длину клинка! Ты же видишь, мой короче! Ну же! Давай! Это ведь так очевидно!
Опытный фехтовальщик может обратить в длину клинка всё расстояние, на которое способен вытянуться. А это длина корпуса и руки. Укол получается чудовищной мощи и скорости, а противник даже не ожидает подобного. Главное — попасть в сердце, для чистой и красивой победы.
Свондейс невзначай отвёл шпагу в сторону и постарался принять вид беспечный. Смотри, я дурак и открылся для прямого удара! Убей же меня, ведь всего три шага между нами!
Купился!
Сайрус рванулся вперёд, руки взмыли над головой. Капитан хищно оскалился, качнулся в сторону, вытягиваясь и… Парень пнул песок и в глаза моряка полетело плотное облако. Развернулся, используя пинок, как рычаг, катана по короткой дуге ударила с другой стороны.
Свондейс поймал клинок кинжалом, руку болезненно тряхнуло. Глаза горят от попавших песчинок, но шпага заученно рванула к противнику и замерла. Парень лежит лицом в песок, а над ним, пыша злобой, возвышается черноволосая женщина. Глаза её горят, как костры летней ночью. Сапожком пнула бесчувственное тело, заорала, оглядываясь на второго мечника.