— Будто я оставлю тебя одного.
Креплённое пойло прокатило по глотке огненным валом, ударило в желудок и сразу пошло по жилам. Ролан сощурил глаз, веко задёргалось, как бешеное. Скривился и вернул флягу.
— Хорошая штука…
— Самое-то! — С гордостью ответил Сайрус, ткнул пальцем куда-то за спину. — У дворфов взял. Не изыскано, невкусно, но сшибает.
Воля Империи набирает ход, вспарывая волны, как нож. Команда спешит под палубу. Лишь пятеро остались, с тревогой следя за мачтой и парусом. Великая Тень отослала их, призвав дымчатый кинжал и выразительно глянув на растянутую под напором ветра ткань.
Линия шторм разрастается, захватывая мир. Столбы смерчей подпирают чёрные небеса. Молнии вплетаются в них, сверкают, искажая саму реальность, превращая в набор отдельных картин. Ролан задрал голову, оглядывая ближайший смерч, сдавленно выругался. Рядом с ним Воля Империи не больше макового зерна! Нет… меньше! Крупица!
Шторм испивает океан порождая бурлящие течения и водовороты. Крики капитана сплетаются с треском молний и рёвом ветра. Галеон швыряет из стороны в сторону. Сайрус вцепился в мачту рядом с братом. Рот широко распахнуты, а глаза горят безумным восторгом.
Истончающийся вопль ужаса коснулся ушей, Ролан завертел головой… Гнев Йовин пронёсся над третьей мачтой Воли Империи. Галеон, как бумажный кораблик подхватил восходящий поток ветра и воды, потащил к шторму. Ролан успел команду, прыгающую за борт. Крохотные фигурки мгновенно исчезают на фоне буйства стихии. Корабль поднимается выше, двигается вдоль столба, то и дело скрываясь внутри.
Воля Империи поравнялась с вырвавшемся вперёд «Драконом». Почти касаясь бортов прошли меж двух водоворотов, по самому краю… Бессмертный, идущий следом, соскользнул в воронку. Ролан успел обернуться, как галеон скрылся из виду, мелькнула флаг на верхушке мачты.
Сайрус хлопнул по плечу, указал рукой. Пришлось сощуриться и Ролан шумно выдохнул. Бессмертный двигается по внутренней стенке водоворота! Набирается скорость и неуклонно поднимается. Все три мачты расправили паруса, что наполнены ревущим ураганом. Ветер дует с такой силой, что толстенные мачты гнутся и вот-вот переломятся.
Сайрус захохотал, когда галеон, на миг скрывшийся из виду, стрелой вылетел из водоворота. Пролетел по ветру над Драконом и рухнул в воду. Погрузился до фальшборта, вода хлынула на палубу… Корабль рывком, как поплавок, вырвался на поверхность. Выровнялся и горделиво пошёл меж смерчей.
— Об этом надо петь баллады! — Заорал Сайрус, хлопнул брата по плечу. — Ты видел?!
— Глазам не верю!
— Клянусь небом, я обязан выпить с этим капитаном!
Шквалистый боковой ветер смещает судна, гонит от смерти к смерти. Вокруг сверкают молнии и Ролану начинает казаться, что они бьют снизу вверх. А может, сам галеон уже плывёт мачтой вниз? Парус лопнул, обрывки захлопали на ветру, то и дело меняя направление, как призрачные флаги.
На палубу перед Роланом с хлюпом рухнула пучеглазая рыба. Распахнула огромную пасть, недоумённо глядя на человека чёрными бусинками. Изо лба торчит отросток, похожий на лампу. Очередная волна смела тварь в океан. Но перед глазами остался вид пасти, полной игольчатых зубов.
Нечто пронеслось мимо мачты, ударило в нос Воли, снесло острый шпиль. Судно занесло в сторону, рулевой с помощниками навалились на штурвал. Галеон натужно выровнялся, пошёл вперёд…
— Свет. — Выдохнул Ролан.
Меж смерчей и колоссальных волн разгорается пятнышко дневного света. Оно мигает, заслоняется то впереди идущим, то волной… но неумолимо увеличивается! Титанические смерчи нехотя расступаются, открывая клочья голубого неба. Волны сглаживаются, а по глазам бьёт радостный свет солнца!
Сайрус срезал верёвку, бросился к раздробленному носу, охнул и рухнул на колено. Схватился за бок, шипя и матерясь. Великая Тень подхватила подмышки, помогла встать и повела. Ролан нагнал их на полпути.
Палуба промокла насквозь, в щели набился песок и ленты водорослей. У фальшборта бьётся целый косяк рыбы, сверкающий на солнце, как начищенное серебро. Нос Воли разнесён в щепки, но значительно выше линии воды. Из разломанных досок торчит огрызок мачты. Всё, что осталось от Гнева.
— Где мы? — Спросил Ролан, вертя головой и глядя на бесконечный, гладкий океан.
— В Оке Шторма. — Ответила Тень, указывая на чёрную полосу горизонта. — Это лишь передышка перед вторым рывком.
— Обнадёжила.
— Там земля впереди! — Сказал Сайрус.
Глава 18
Цепочка островов похожа на стёртые временем клыки, поросшие лесом. Граница шторма сдвинулась, будто сторонясь трёх галеонов. Дракон, как наименее пострадавшее судно, выдвинулся во главу построения. Следом встал Бессмертный, щеголяющий треснутыми мачтами и разорванными парусами. Безносая Воля Империи плетётся в хвосте.
Моряки спешно расчищают пробоину, латают расходящиеся доски. Стягивают верёвками, гремят молотками. На центральную мачту поднимают новый парус, а ошмётки старого утаскивают под палубу. Там умельцы будут решать, стоит ли чинить или проще пустить на заплаты и тряпки.
Сайрус блюёт, перегнувшись через борт, сказывается перенапряжение и открывшиеся раны. Ролан стоит рядом, готовый подхватить, если перевалится. Смотрит на острова, приближающиеся с великой неохотой. Слух поглаживает удаляющийся рокот и вой шторма.
— Чтобы… — выдохнул Сайрус, после очередного спазма, — я ещё раз… сам полез в морской поход!
— Помнится, — напомнил Ролан, — ты был в восторге от идеи экспедиции.
— Вот именно… «был». Если она не оправдается, то ноги моей на корабле не будет.
Самурай сполз на палубу, привалился спиной к фальшборту, закинул руки на колени. Ножны стукнули по доскам, рукоять ткнулась в грудь, как щенок. Лицо самурая бледное, глаза запали и подчёркнуты чёрными мешками, как тушью.
— Выглядишь как мертвец. — Заметил Ролан.
— Чувствую себя немногим лучше. — Заверил брат с блёклой улыбкой. — Ничего, отдохну и приду в норму. Нам ещё прорываться наружу.
— Не напоминай.
Самый крупный остров величаво двигается по левому борту. Виден белый песчаный пляж и скалы, заросшие тонкими деревьями с лианами. Над линией прибоя кружат птицы, и ветер приносит их крики. Поразительное спокойствие в самом сердце Извечного Шторма.
— Подумать только. — Пробормотал Ролан. — Возможно, мы первые, кто видит это за десять тысяч лет!
— Велика заслуга. — Буркнул Сайрус, закряхтел и поднялся, цепляясь за фальшборт. — Камни, торчащие из воды.
— Весь мир, это камни, торчащие из воды.
— Вот и я о том же. Видел один, видел все.
Выпрямившись, вцепился в край, по лицу скользнула струйка пота. Мрачно воззрился на любопытных птах, что подлетели к кораблям и кружат над мачтами. Мимо протащили огромный лоскут главного паруса. Бледные юнги, швабрами расчищают палубу от нанесённого мусора.
— Гляди на них, будто ничего и не случилось. — Сказал Ролан.
— А толку переживать? Жизнь продолжается. Дрожать по прошлому верх дурости.
Над палубой разнёсся рёв рожка, матросы замерли, недоумённо глядя на помощника капитана. Тот пожал плечами и указал на сигналиста, орудующего флажками. Ролан схватил за плечо пробегающего мимо. Матрос едва не рухнул, разом сбросив скорость до нуля.
— Что случилось? — Резко спросил парень.
— Враг! Сигналят, что враг на подходе!
Эльф выскользнул из хватки и скрылся на лестнице, что ведёт на нижнюю палубу. Братья переглянулись, Сайрус криво ухмыльнулся:
— Гляди-ка, а нам не дают передохнуть. Мило.
— А я бы хотел отдохнуть. Думаешь Нагльфар?
— Кто?
— Ну… корабль, что гнался за нами.
— Вероятно. Дай-ка плечо, пойдём посмотрим на гостей.
Сайрус опёрся о брата, как пьяный о товарища. Вместе прошли к раздробленному носу и остановились.
— Да чтоб меня… — Выдохнул Ролан.
Дракон закладывает манёвр, сдвигаясь вправо и открывая путь Бессмертному. Впереди, выходя из-за острова, манёвр копирует другое судно. Столь же огромное, как и имперские, но с четырьмя мачтами. Над которыми реют голубые флаги с жёлтым крестом, который будто перечёркнут крестом поменьше. Получается жёлтая звезда из четырёх длинных и четырёх коротких лучей. Через борт чужака тянется два ряда бойниц, от одного вида которых у Ролана похолодело в желудке. Внутренний голос вопит: там оружие! Причём такое, что от маленького флота и щепок не оставит.