И тем не менее впереди льда не видно, зато возле берегов на юге много мелкого льда и сала[21]. Видимость по-прежнему плохая, мы не можем по-настоящему ничего рассмотреть вокруг. И вдруг туман начинает сгущаться — и вот мы опять не видим ни зги. Кругом белая мгла, да за бортом плещутся волны, но теперь мы уже можем взять курс на Ямал, почти прямо на норд-тень-ост[22].
Так в тумане мы и входим в Карские Ворота, в тумане же и выходим из них. Карское море волновалось перед нами, льда нигде не было, волны шли с севера.
На борту началось ликование. Юхансен заявил, что мы удачно справились с первым из двух испытаний, которые ему предсказала гадалка.
Мы уж решили было, что теперь чистая вода нас ждёт до самого Енисея, но через несколько часов (было 20.30) с правой стороны показался лёд. Белая пустыня простиралась во все стороны, и через 20 миль мы оказались среди плавучих льдин, и «Коррект» впервые подвергся серьёзному испытанию.
Однако это оказались всего лишь отдельные льдины, рыхлые и грязные. Небо угрожающе хмурилось, но на юге было чуть-чуть светлее — вполне возможно, что это был отсвет плывшего массива льда.
Быть может, нам встретилась лишь узкая полоска льда, а вот к югу, судя по небу, скопилось его достаточное количество. Отсветы на небе на севере также говорили о том, что и там может быть скопление льда.
«Коррект», пробиваясь между плавучими льдинами, получил несколько толчков и ударов, испытал на прочность гордость капитана — «ледовый пояс»[23] — и благополучно выбрался на открытую воду. Небо впереди было тёмным, и снова с севера пошли волны. Похоже было, что мы наконец оказались в открытом море.
Ближе к полуночи снова пошли большие скопления льда. Мы находились уже в 40 милях от Карских Ворот. Но и на этот раз мы снова попали лишь в узкую полосу дроблёного льда. После часа медленного хода, не сворачивая с ранее намеченного курса, мы выбрались из него и вновь оказались в открытом, чистом со всех сторон от льда море.
Впереди что-то светлело. Может быть, то был лёд, но скорее всего, это слегка прояснилось небо. Лоцман Юхансен, стоявший на своём командном мостике, даже обиделся на моё предположение, что это может быть лёд. И чем дальше мы шли на восток, тем светлее становилось вокруг, а это означало, что мы приближаемся к чистому небу.
Понедельник, 11 августа.
Чудесная ночь, чистое небо, открытое море и почти нет ветра. Солнце уже золотит северное небо и вскоре в своём великолепии появится на небосклоне.
Море такое синее и такое безбрежное, что в три часа дня мы меняем курс на норд-норд-ост в надежде, что мы можем пройти напрямую вдоль северных берегов Белого острова. И с этой надеждой я и отправился спать.
В шесть утра я проснулся, потому что «Коррект» убавляет ход. Снова лёд! Оказывается, на севере он уже давно виднелся, а теперь вот появился и впереди по курсу. Сначала решили, что это небольшая полоса льда, и потому судно вошло в неё. Был небольшой туман. Мы всё дальше и дальше заходили в ледовое поле.
Когда я поднялся на мостик в девять утра, то лёд был кругом, куда ни кинь взгляд. Правда, это был не сплошной покров льда, а скорее только сало, и оно вряд ли могло держаться долго — скорее всего, через несколько дней оно неминуемо должно было растаять.
На восток и север лёд был плотнее, и не было никакого резона идти в этих направлениях. Правильнее всего было бы вернуться на открытую воду. Правда, судя по ясному небу на востоке, там должно было быть чистое море, да и тучек никаких там не замечалось, а воздух был прозрачен, но из смотровой бочки открытого пространства видно не было, да и лёд в том направлении был одинаково густ. И не представлялось никакой возможности определить, достаточно ли широка полоса чистой воды для того, чтобы «Коррект» мог идти там свободным ходом. До берегов Ямала было далеко, и если бы на всём этом расстоянии море оказалось бы покрыто льдом, то мы подвергались риску быть затёртыми и бог знает сколько времени дрейфовать вместе со льдинами. Вот был бы у нас аэроплан, тогда мы могли бы отправиться на разведку на восток. И знали бы точно, есть там свободная вода или нет, и это сэкономило бы нам много дней.
Но мы решили взять курс на юго-запад и пошли полным ходом, стремясь побыстрее вырваться из ледового плена, а затем повернули на юг, чтобы обогнуть ледовые поля и потом взять курс на Ямал.
21
Сало (ледяное сало) — густой слой мелких ледяных кристаллов на поверхности воды, форма морского льда, вторая стадия образования сплошного ледяного покрова.
23
«Коррект» был специально подготовлен для плавания во льдах: у него был укреплённый стальной корпус и специальная дубовая обшивка — так называемым «ледовый пояс» высотой в шесть брёвен в три фута над ватерлинией и в шесть под ней, длиной в семьдесят футов от форштевня.