- Нет, до тех пор, пока я это не признаю.
Я сощуриваю глаза.
- Ты все еще такая же упрямая.
- А ты все еще так же жаждешь победы.
Зная, что это ни к чему не приведет, я меняю тему.
- Несмотря на всю реконструкцию, что они сделали, бассейн остался прежним. Здесь я научил тебя плавать.
Она вскидывает бровь.
- Ты научил меня? Я сама научилась.
- Мне напомнить, как ты хваталась за меня, когда мы в первый раз поплыли на глубокую часть? У меня на шее до сих пор следы от твоих ногтей.
Она пожимает плечами.
- Не понимаю, о чем ты.
Я победно улыбаюсь.
- Да все ты понимаешь.
- А я напомню, как ты носился по всему бассейну и кричал, когда за тобой пчела летала. – Она громко смеется.
- У меня аллергия, у меня была право бояться.
- На помощь! – Она изображает меня в тот день. – Я сейчас умру! – Продолжает смеяться. – Пчела уж улетела давно, а ты все бегал.
Не могу сдержать смешка. Да сейчас, при воспоминании, все кажется очень забавным. Мы прекращаем смеяться и смотрим друг другу в глаза. Напряжение между нами возрастает.
Ты чувствуешь то же, что и я, Клаудия?
Делаю шаг к ней, она отступает, прочищая горло.
- Мне пора идти.
Но я не останавливаюсь, прижимаю руки по бокам, чтобы сдержаться и не прикоснуться к ней. Продолжаю наступать, она продолжает отступать, пока её спина не упирается в бортик бассейна.
- Артемис.
Я не слушаю, продолжаю заключать ее в ловушку. Она отпускает платье, чтобы положить руки мне на грудь и остановить.
- Артемис.
Мои глаза падают на ее тело. Платье всплывает, открывая ее ноги и часть нижнего белья. Я прикусываю нижнюю губу. Дыхание Клаудии так же нестабильно, как и мое, грудь вздымается и опускается. Поднимаю руку, и провожу большим пальцем по ее приоткрытым губам.
Клаудия нервно сглатывает, но убирает мою руку.
- Мне надо идти, – она высвобождается, но не успевает уйти, я за руку возвращаю ее, заставляя посмотреть мне в глаза.
- Знаю, что ты чувствуешь то же самое, что и я.
Она высвобождает свою руку.
- Я этого и не отрицала, – она грустно улыбается. – Я не та, кому здесь принимать решение, Артемис. Я знаю, что чувствую, но также знаю, чего стою, и не собираюсь опускаться до уровня любовницы, пока ты выясняешь, что тебе на самом деле нужно.
С этими словами, она уходит, и я не делаю ничего, чтобы ее остановить, потому что знаю, что она права. Трус здесь я. Тот, кто не осмеливается бороться за то, что любит – я. Вспоминаю слова дедушки: трусость не то качество, которое свойственно семье Идальго.
Дедушка, по всей видимости, я не истинный Идальго.
Глава 20:
«Черт, да ты втюхался в эту девчонку»
Артемис
3 месяца спустя…
- Не за что.
Самодовольно произносит Алекс, кинув мне на стол небольшую стопку папок. У него такое выражение, будто он выиграл премию самого лучшего друга года. Мне интересно в чем тут дело, поэтому я открываю первую папку и вижу резюме какой-то студентки.
- Что это? Хочешь привлечь меня в процесс набора сотрудников? Серьезно?
Алекс поднимает указательный палец.
- О, поверь мне, дружище, ты захочешь в этом поучаствовать.
Просматриваю резюме этой девушки, которое говорит, что она на выпускном курсе университета. Свожу брови.
- Стажеры? Хочешь привлечь меня к отбору студентов стажеров?
Алекс падает на стул с другой стороны стола.
- Да.
Закрываю папку и отталкиваю всю папку в его сторону.
- У меня на это нет времени, этим занимается отдел кадров, Алекс.
Алекс фыркает.
- Ты не сечешь, ладно, – звучит раздраженно. – Открой следующую папку.
Нехотя, делаю это, потому что знаю, этим он хочет объяснить всю суть. Мой палец замирает на резюме того, кого я меньше всего ожидаю увидеть: Клаудия.
Я как идиот пялюсь на фото в углу листа, ее квалификацию и всю остальную информацию. Она подала документы на прохождение стажировки в этой фирме? Я польщен, но сбит с толку. Почему она мне ничего не сказала?
- Я жду благодарности. Если бы не я, ты бы никогда не узнал об этом. Вероятно, она бы проходила здесь свою стажировку, а ты бы ни сном, ни духом. Ты ведь никогда в тот отдел не спускаешься.
- Ее приняли?
Алекс улыбается.
- Конечно, посмотри на ее резюме, она была первой, кого приняли.
Тогда, до меня доходит, она мне ничего не сказала, потому что хотела добиться всего своими собственными заслугами. И, возможно, думала работать здесь, чтобы я абсолютно ничего не знал. Так бы и случилось, если бы Алекс не проинформировал меня.
- Меня поражает твоя способность совать свой нос во все отделы предприятия.
Он подмигивает глазом.
- Это талант, я знаю.
- В каком отделе она будет?
Алекс вскидывает бровь.
- Что бы ты мог наблюдать за ней как дурак?
Я смотрю на него ледяным взглядом.
- Нет.
- Прежде всего, я все еще не услышал: «Спасибо, Алекс, ты самый лучший друг в мире, не знаю, что бы я без тебя делал. О, погоди, знаю, был бы чертовым глыбой льда, которая даже под летним солнцем не тает».
Глыба льда… Айсберг…
Мои губы расплываются в идиотской улыбке. Алекс драматично вздыхает.
- Оу, он улыбнулся, дамы и господа.
- Алекс.
- Я не скажу тебе, где она будет работать.
- Как будто я сам не смогу это выяснить.
- Эх, – Алекс хитро улыбается. – Здесь ты ошибаешься, я тебя знаю. Зачем это сам Генеральный директор предприятия станет интересоваться по поводу новых старажеров, когда никому это больше не нужно? Ты ведь знаешь, что им твоя заинтересованность покажется подозрительной, и они возьмут бедную девочку под карандаш еще до начала ее первого рабочего дня.
- Сегодня, как я вижу, ты в настроении поиграть, не так ли?
- Всегда. К тому же, думаю, что именно поэтому она тебе ничего не сказала. Не хочет лишнего внимания в фирме, которое, она знает, что появится, если ты узнаешь.
- Я не…
- Артемис, скажи мне, что ты уже не продумал тысячи способов как все ей облегчить и сделать работу в фирме более приятной, с того самого момента, как узнал, что она будет работать здесь.
Да, он прав, не могу этому сопротивляться. Мне бы хотелось предоставить ей ее первый кабинет, обустроить его и декорировать, как ей захочется, с лучшим высокотехнологичным оборудованием, чтобы у нее были все необходимые для работы инструменты. Хочу увидеть ее улыбку и эмоции в глазах, когда она садится в кресло за свой рабочий стол. Но я знаю, что стажерам кабинетов не положено, только стул за общим стажерским столом.
Провожу рукой по лицу.
- Не буду отрицать всего того, о чем думал, но я ее уважаю, Алекс, она хочет начать с нуля, как положено, и добиться всего своей работой. Какое-либо вмешательство с моей стороны, чтобы оказать ей помощь, будет означать, что я не верю в ее знания и способности.
Алекс драматично стоит с открытым ртом.