Молодой — 33 года — немногословный, в меру симпатичный, кажется, умный. Глаза небольшие, но проницательные. Красивые, синие как васильки. Сам он невысокого роста, но сложен великолепно, мускулист, слегка прихрамывает. А может быть Антонине это только показалось. Жаль, волосы русые. Она любила темненьких. Ее муж и сыновья были брюнетами, и казались ей самыми красивыми на планете Земля. Но новый директор, бесспорно, был хорош. И холост. Девчонки порвут друг друга на части.
— Что ж, Антонина Георгиевна, коллектив у нас солидный, практически весь мужской. — губы молодого директора растянулись в великолепной улыбке, широкой, на все лицо. Он искренне обрадовался, что вроде как не придется вести борьбу за выживание среди бабских интриг. Но он ошибался.
— Не делайте поспешных выводов, Константин Юрьевич. У нас еще два отдела.
— И все женщины?
— 14 человек. Но вы не переживайте, у нас очень хорошие и дружные девочки. Многие, между прочим, не замужем.
— Ну я сюда не жениться пришел. А руководить предприятием.
— Вот и правильно. — заулыбалась Антонина Георгиевна. — Среди руководителей 4 женщины. Наш главный бухгалтер, Светлана Федоровна, очень хорошая женщина, 42 года, огромный опыт в работе. Заведующая складом, Лилия Владимировна, 36 лет, пречудесная женщина. И Марина Викторовна, начальник отдела закупок — наша большая умничка. На ней все продажи держатся. И собственно я, ваш первый зам.
— Так уж и умничка.
— Да, она к нам сразу после института попала. Весь путь прошла от простого менеджера и до начальника отдела. Виктор Станиславович ее очень ценил, несмотря на то, что спорили они порою очень жестко. Коллектив ее любит. Она ведь как птичка, с утра до ночи, и все сама.
— Плохо.
— Что плохо? — удивилась Антонина Георгиевна.
— Женщина, погрязшая в работе, — улыбнулся директор, — Это плохо. Так ведь и муж сбежит, дети сиротами останутся. Потом нервы зашалят, здоровье пошатнется, и прости-прощай, ценный работничек.
— У нее семьи нет. — поджала губы Антонина Георгиевна и как-то странно посмотрела сначала на директора, потом в потолок, а затем куда-то в сторону.
— Вот-вот. Типичный синий чулок.
— Это уж ее личное дело. Что касается работы — претензий нет.
— Понятно… Еще умнички-разумнички имеются? — директор был в отличном расположении духа и поэтому бесстыдно подтрунивал над своим замом. Но Антонина от волнения принимала все за чистую монету.
— Наши девочки все умнички. И много симпатичных, порядочных. Вы только сразу их на место поставьте. Что, мол, служебных романов не приветствуете, а то спасу не будет. Особенно Соньку Бережную. Она девка видная, но наглая, на мужиков падкая, из тех, кто свое не упустят.
— Спасибо за предупреждение, — Константин выдавил из себя очередную улыбку. Заместительша начала его раздражать, настроение пошло на убыль. Вот тебе и бабы. Никакой работы, одни только сплетни. Еще человека не видели, не узнали, каков он, чем дышит, как руководит, а уже хвостом крутят. Гнать бы отсюда все это бабье к чертовой матери. — Чего еще мне бояться прикажете? Или это все? Может, теперь о работе?
— Извините, Константин Юрьевич. Что-то меня не в ту степь понесло. Извините… — сконфуженно пробормотала Антонина, чувствуя, что директор остался недоволен ее словами. В конце концов, она же зам, а ведет себя как бабка-наушница. Стареешь, Тонюшка, стареешь. Так, гляди, и на пенсию отправят.
— Что ж, Антонина Георгиевна, давай-ка теперь в ваш отдел закупок. С умницами знакомиться.
— Да-да, хороший отдел, сильный, вам непременно понравится. Девушки там толковые, молодые, прогрессивные.
— А также красивые и агрессивные, — снова усмехнулся директор.
— Нет-нет, там только одна красавица, Марина Викторовна. Все остальные так себе.
Тут Константин Юрьевич не выдержал и рассмеялся. Звонко, громко на весь коридор. Надо же, есть у бабенки чувство юмора.
— Главное, не влюбитесь. Это бесперспективно на все сто. — Антонина Георгиевна выглядела совершенно серьезной и почему-то разглядывала носки своих аккуратных немецких туфель.
Директор зашелся еще одним приступом хохота, на этот раз менее громким. Все-таки должность обязывала вести себя прилично.
— Ей-богу спасибо, Антонина Георгиевна, потешили вы меня в первый день работы. Я тоже человек юморной, стало быть, сработаемся.
Константин Юрьевич важно, одним резким красивым движением распахнул дверь, на которой красовалась табличка «Отдел сбыта», и гордо, по-хозяйски, вошел в комнату.