– Гришка! - говорит бабушка, видя, как у того переливается кофе из чашки. - Опять газетой засмотрелся.
– Кто-то должен смотреть газеты, если их придумали, - говорит Гришка виновато. - Робот тоже человек!
Входит Нийя. Подходит к столу, кресло само подъезжает к ней. Гришка сокрушенно качает головой:
– Это антинаучно. Нийя не отвечает.
– Можно подумать, что вас всех плетьми разгоняют по вселенной, вздыхает бабушка. - Татьяну я не видела уже полтора года. Сергей умчался на Плутон - видите ли, нашли следы странников... Степан сдаст экзамены и завтра улетит на практику к чертям на кулички... Дед вообще из воды не вылезает. А ты, хоть и будущий медик...
– Я останусь на Земле, - говорит Нийя.
– Знаю... знаю... - говорит бабушка.
– Она ненадежный союзник, - вмешивается Степан, который уже кончил есть и вскочил из-за стола. - Если сейчас позвонят и скажут: "Нийя, твоя планета нашлась...".
Раздается телефонный звонок. Гришка идет к видеофону.
– Вас, Мария Павловна... Позавтракать спокойно не дадут.
Мария Павловна подходит к видеофону.
– Да, - говорит она. - Повторите диагноз. Вы уверены?... Где встретят? Да, на флаере до джетвокзала... хорошо, через полчаса.
Это уже не та бабушка, что пять минут назад. Она вдруг стала моложе, строже.
– В Мексике, на Юкатане, в экспедиции патологические роды.
– Своих, что ли, акушеров там нету? - ворчит Гришка.
– Я пошла собираться. Нийя, хочешь со мной?
– По-моему, все в доме забыли, что я завтра улетаю на практику, вмешивается Степан.
– Мы вечером вернемся, - говорит Нийя.
– Конечно, вернемся, - подтверждает бабушка. - А ты, как сдашь экзамены, прилетай к нам.
– Надо еще сдать...
Мексика. На краю леса в Чичен-Ице стоят разноцветные купола-палатки археологической экспедиции. Неподалеку виден раскоп, дальше - пирамиды и древние храмы. Нийя выходит из палатки. Вечереет, и под закатным солнцем храмы кажутся особенно величественными и чужими... Над древними камнями разносится крик новорожденного младенца. За приоткрытым пологом палатки виден яркий свет. Мелькают силуэты людей, и среди них - силуэт бабушки, Марии Павловны, с ребенком на руках.
Нийя медленно идет к раскопу. Тихо, только щебечут вечерние птицы.
– Устали? - спрашивает, подходя, молодой археолог.
– Нет, - оборачивается к нему Нийя. - Я любовалась, как работает Мария Павловна.
– Она сделала чудо.
– Это ее работа... А вы что здесь ищете?
– Древний город майя. Тот, что был прежде, чем появились эти пирамиды.
– Зачем?
– Странный вопрос. Здесь жили наши предки. Они создали великую цивилизацию. Если бы их не было, не было бы и нас.
– Но они умерли. Ничего не осталось. Только камни.
– Камни тоже говорят. Мы должники перед теми, кто умер. Мы должны спасти память о них.
– Зачем спасать мертвых?
– Все связано воедино. История продолжается сегодня.
Разговаривая, они идут по раскопу, минуют статую жреца, держащего на руках тельце ребенка, подходят к стеле с надписями.
– Послушайте, - останавливается археолог. - Это стихи. Поэт жил тысячу лет назад, но его мучили те же мысли, что и нас с вами...
На земле мы не всегда, лишь на время.
Даже нефрит дробится,
Даже перья кетцаля рвутся.
На земле мы не всегда, лишь на время...
– "На земле мы не всегда, лишь на время..." - повторяет Нийя.
– Хуан! - доносится до них крик.
– Простите, - говорит археолог. - Я вас покину.
Нийя медленно направляется к храму. Опустился вечер, и первые звезды появились на небе. Черный бесконечный Космос нависает над планетой.
Звук шагов Нийи гулко раздается по храмовой площади. Молчаливы и страшны боги на барельефах. Нийя замирает - на ступенях храма сидит древний жрец майя в высоком, уборе из перьев. Чуть прищурившись, смотрит он на тропические звезды, на лес.
Нийя ускоряет шаги. То ли привиделся ей жрец, то ли в самом деле ночью в городе оживают тени прошлого.
Дорожка среди деревьев выводит ее к жертвенному колодцу Чичен-Ицы. Колодец велик, скорее похож на небольшой пруд, каменные берега обрываются вниз, к черной воде. Нийя видит свое отражение и звезды вокруг. И новое видение посещает ее...
Лицо Глана, ее отца. Рядом с ним - "сестры" и "братья" Нийи. "Вы последняя надежда Дессы, - говорит Глан. - Если вы не выполните своего предначертания, наш мир обречен на смерть. Чувство долга, чувство преданноети вашей цели, полное подчинение этому - вот ваш удел. Забудьте о радости, забудьте о себе, как забыл и я. Я приношу вас в жертву Дессе. Я люблю вас, но вынужден отказать вам в праве на обычное счастье..."
Нийя отшатывается от колодца. И тут же видит торжественную процессию из леса выходят жрецы, они ведут девушку в праздничном одеянии. Девушка идет покорно. Процессия останавливается на противоположном берегу колодца-пруда, и жрец начинает что-то торжественно говорить. Никто не обращает внимания на Нийю. Только девушка вдруг поднимает глаза и встречается с ней взглядом. Они похожи... Жрецы подхватывают девушку под локти и влекут к кромке колодца.
Нийя бросается бежать. Она бежит среди темных деревьев, выбегает снова к храму, наталкивается на стену каменных черепов, на нее глядят, гримасничая, лики статуй и барельефов...
Потом маленькая, чуть освещенная звездами фигурка мечется по гигантской площади...
Навстречу движутся две фигуры.
– Вот и она, - говорит давешний археолог.
– Нийя! - кричит Степан. - Я прилетел!
– Степка! - Нийя бежит к нему, прижимается, ища у него защиты.
– Кто тебя испугал? Привидение увидела? Нийя молчит.
– Ничего удивительного, - улыбается археолог Хуан. - Мне самому иногда кажется, что этот мир ночью оживает. Он был очень жесток. Всесильные жрецы приносили в жертву людей, чтобы задобрить кровожадных богов, чтобы вызывать дождь, чтобы победить в войне... Степан, вы видели жертвенный колодец?
– Это куда кидали девушек? - спрашивает Степан. - Я читал об этом.
– Хотите взглянуть?
– Не надо, - говорит Нийя.
– Чего ты боишься? Мы же с тобой. Они идут назад, к колодцу.
– Ты даже не спросила про экзамен, - упрекает Степан.
– Все в порядке?
– Разумеется. Завтра улетаю.
– Поздравляю тебя, космонавт.
Они выходят на площадку перед колодцем. Там уже никого нет.
– Здесь глубоко? - спрашивает Степан.
– Глубоко. Когда его исследовали, нашли много женских украшений.
– Хорошо, что теперь никто не топит девушек, - шутит Степан.
– Она шла сама, - говорит Нийя. - Она понимала, но шла.
– Ты о ком? - удивлен Степан.
– Там была девушка. Я видела.
Неподалеку проходят жрецы, оживленно болтая по-испански. Один из них держит под руку девушку. Девушка накинула поверх ритуальной одежды желтую курточку. Археолог окликает жреца, и тот машет в ответ рукой. Девушка улыбается.
– Это мои друзья, - говорит археолог. - Из Мехико. Они репетировали большую историческую феерию для туристов.
– А кто она? - спрашивает Нийя.
– Она? Актриса, разумеется. Вас познакомить?
– Нет, спасибо.
Нийя и Степан сидят на ступеньках пирамиды. Вдали, на фоне темных джунглей, высятся храмы.
– У той девушки было предначертание, - говорит Нийя. - Долг...
– Она просто актриса.
– Я говорю о настоящей девушке.
– Какой это долг - погибнуть ради прихоти жрецов?
– И жрецы, и девушка думали, что выполняют волю богов. Девушка была готова умереть ради того, чтобы спасти других...
– Но на самом деле ради того, чтобы жрецы сохранили свою власть. Нельзя умирать, Нийя. Жить надо, понимаешь?
– А если надо спасти других?
– Ну, если в самом деле спасти. А не для жрецов. Ладно, кончим об этом. Ты просто испугалась. Мне тоже что-то не по себе. Казалось бы, все в порядке, лечу в космос... И вдруг о тебе соскучился.
– Ты правду говоришь?