Камиль Гижицкий
ЧЕРЕЗ УРЯНХАЙ И МОНГОЛИЮ
Воспоминания из 1920–1921 гг.
ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ
КАВАЛЕР ЗОЛОТОГО КРЕСТА
Я с интересом и нетерпением возвращаюсь к страницам уже давно переведённой мною, но до сих пор не изданной книги Витольда Ширина Михаловского «Папки сарматов», которая ввела меня в мир удивительных людей первой половины XX века, до сих пор являющихся символами достижений поляков в мировом прогрессе, стоящих рядом на вершине цивилизаторской миссии, обследовавших и изучивших самые потаённые уголки планеты Земля, прошедших сложными и запутанными дорогами к становлению своего писательского таланта.
Антоний Фердинанд Оссендовский и Камиль Гижицкий — эти два человека начали новый и необычный отрезок своей жизни почти в одно и то же время в объятой гражданской войной России, где они оказались чужими и ненужными в стране, озарённой пожаром братоубийственной бойни, и вынуждены были отдать свои предпочтения Белому движению, как и многие другие жители России, не принявшие лозунги пролетарской революции, но оставшиеся по-своему патриотами России (и Польши).
Камиль Гижицкий относился к тем, кого в годы большевистской революции судьба бросила на просторы Великой Степи. Воевали они зачастую на обеих сторонах, что не было чем-то новым в истории.
В момент вспышки Первой мировой войны он был свежеиспечённым выпускником Иезуитской Гимназии в Хырове. Уже в качестве студента Политехнического университета в Мюнхене его мобилизовали в Австрийскую армию.
Фронт, неволя, лагерь военнопленных, Чешский корпус, V Польская Сибирская Дивизия под командованием генерала Чумы, будущего защитника Варшавы в 1939 г.
Это более далёкие эпизоды из биографии молодого подпоручика сапёров К. Гижицкого. После капитуляции V Дивизии он укрылся в Минусинске, где руководил фабрикой по изготовлению сельскохозяйственных орудий.
Всяческие попытки как-то жить в «Красной России», честно зарабатывая на кусок хлеба, используя свои профессиональные знания (Оссендовский и Гижицкий получили достойное образование и могли применять его успешно в жизни), были тщетными. Клеймо представителя другого класса становилось в «Красной России» поводом преследования по политическим мотивам.
Видя заинтересованность чекистов его особой, он сбежал в тайгу Урянхайского края и через горы Танну-Ола пробирался в Монголию. Как затравленный зверь бежал он из России по дикой, никогда не хоженой людьми тайге, в каменных теснинах гигантских гор, где встреча с диким зверем была предпочтительней встречи с людьми, охотящимися на беглецов.
В группе таких же, преследуемых «красными» людей, держал он путь в Монголию, где формировалась сила, какое-то время способная противостоять Красной Армии, а именно Азиатская Конная Дивизия, которой командовал «Кровавый Барон» Роман Унгерн, чрезвычайно нуждающийся в людях с техническим образованием. Служба под началом «Дедушки», как называли командующего (несмотря на то, что в то время Унгерну было всего 35 лет), добавила Гижицкому сильных впечатлений.
Свои впечатления Камиль Гижицкий описал в изданных в 1927 г. во Львове воспоминаниях «Через Урянхай и Монголию», однако такой же популярности, как профессор Оссендовский, так и не приобрёл.
Оссендовский и Гижицкий встречались в Урге, когда профессор должен был передать поручику Гижицкому технологию производства гранат с удушающими газами.
Карательная экспедиция дивизии Унгерна по российскому пограничью, бунт офицеров Унгерна, выполнение поручения Унгерна и крах дивизии превратились для Гижицкого в череду событий на грани возможностей. Опасность гибели во время переправы через Селенгу, потеря почти всего награбленного добра и походной казны дивизии, не считая личного имущества поручика Гижицкого, состоящего из дневников, ценных клише, фотографий, старых монастырских пергаментных книг, включая бесценную золотую статуэтку Будды, подаренную Богдо-гэгэном — всё это описано в воспоминаниях Камиля Гижицкого.
Бегство в отряде «белых» в Китай к спасительным океанским портам, а затем морское путешествие с посещением стран Востока растянулось для Гижицкого на несколько лет, прежде чем он попал на родину.
Участие в организованном Оссендовским фильмовом сафари позволило ему забыть о кошмаре, пережитом в Азиатской Конной Дивизии. Отличный кавалерист и охотник, а прежде всего — увлечённый естествоиспытатель, препаратор и замечательный мастер репортажа, Гижицкий дебютировал в 1927 г., издав во Львове «Экзотические охоты». Уже после возвращения из Африки, он посылает Оссендовскому перечень библиографических изданий, касающихся Монголии, и информирует о собственных проблемах. В письме от 20 февраля 1927 г. он просит совета, куда лучше эмигрировать. В Конго? Во Французскую Западную Африку? Или может быть в Новую Гвинею. По линии почётного звания за «Экзотические охоты» и «Монголию» Гижицкий получил только тысячу сто золотых.