Под ногами будто треснул лед, и я устремился в черную пучину. В геенну огненную. В тартарары. И потерял сознание...
***
Очнулся я на кровати в своей комнате. Рядом сидела Лика. Она нагнулась и поцеловала меня.
- Сколько сейчас времени?
- Инициация закончилась восемь часов назад.
- А сколько она длилась?
- Полторы минуты.
- Мне показалось - полтора миллиона лет.
- Мы решили, что потеряли тебя в "зыбучих песках".
- Вы вытащили меня, я знаю.
- Вытащили. Двоих в такой ситуации мы потеряли. Тебе смогли помочь.
- Вы сами чуть не погибли.
- Да, почти погибли. Но все же вытащили тебя. Долг проводника не считаться со своей жизнью. Ты заступил за черту. Из живых так далеко еще никто не заходил.
На меня десятикратной гравиперегрузкой навалились воспоминания. В душе навсегда останутся шрамы от пережитого. Это крест, который мне нести до конца своих дней.
- Расскажи, что ты видел там,
- А вы не видели?
- Нет, мы шли за тобой. Проводники не видят ничего. Они лишь отдают Силу, которая так нужна путнику.
Я довольно сумбурно изложил ей все и был уверен, что это совершенно неинтересно. Ведь ничего конкретного я сказать не мог. Так, набор чувств, мимолетных ощущений, эмоций. Но Лика слушала меня внимательно, ловя каждое слово, задавая уточняющие вопросы.
- Где же я побывал? В глубинах собственного подсознания?
- Ты был в совершенно реальном мире. Но мы о нем не знаем почти ничего. Так, обрывки озарений, ощущений, редкие проникновения духа за черту. Мы не знаем, на каких основах держится этот запредельный мир, как он влияет на нас.
Я приподнялся на ложе и спросил:
- Значит, инициация завершилась успешно?.. Ничего не чувствую. Я такой же, как был.
- Почувствуешь, но не сразу. Чтобы овладеть новыми возможностями, требуется год-два. А чтобы понять, как ты изменился, потребуется несколько недель, в лучшем случае дней. Я буду рядом с тобой, поведу тебя за ручку, как ребенка, которого учат ходить.
- Можно ли мечтать о лучшей учительнице! - Я притянул ее к себе.
- Тебе бы все... - Она отстранилась. - Соберитесь, полковник. Надо работать До седьмого пота.
- До твоего или моего седьмого пота?
- До нашего.
- Слушай, Лика, давно хочу тебя спросить. Та потасовка в парке была подстроена? И "крысы" подставные?
- "Крысы" настоящие. Ведь я должна была как-то познакомиться с тобой. Мне просто повезло, что "крысы" набросились на меня. И ты был хорош. Но... Конечно, они были не опасны для меня. Мне бы не понадобилось много времени, чтобы свернуть им шеи.
- А я так старался.
- Я это ценю. - Улыбнувшись, она поцеловала меня...
Учительницей Лика была отличной, хотя чересчур строгой и дотошной. Интересно, что по образованию она действительно была педагог. Но меня ей доверили не из-за этого и даже не из-за того, что это она первой открыла супера в оперативнике, посылаемом МОБС в зону. Как сказал Чаев, запутав все какими-то научными терминами, я и Лика созданы друг для друга. Какие-то там резонансы, биополевая совместимость, психокинебаланс и прочее в том же роде. Хотя я и без академика знал, что Лика - моя единственная во всем мире женщина. И, конечно, ей легче открыть сверхчувственные и энергетические каналы моего сверх-Я.
На третий день изнурительных упражнений я ясно увидел переливающуюся перламутром и золотом Ликину ауру. Тем же вечером я свободно называл предметы, на которые за моей спиной указывала "учительница". На четвертый день началось что-то вообще невообразимое.
Мы обедали, и Лика выглядела как светская дама из какого-нибудь девятнадцатого или из середины двадцать первого века. Лицо чопорное, спина прямая, в тонких пальцах серебряные нож и вилка. Я же уплетал за обе щеки антрекот с картошкой. В последнее время у меня пробудился волчий аппетит.
Лика взяла пластмассовую солонку и холодно обратилась ко мне:
- Саша.
- Да, дорогая?
Она швырнула солонку в меня. Прямо в лицо. Кинул бы кто другой, я бы без труда увернулся. Но Лика все-таки супер со стажем. Ее движения были сокрушительны и молниеносны. Так что увернуться я не успел. Успел только напрячься и зажмурить глаза в ожидании удара. Когда же открыл глаза, солонка валялась передо мной, утонув в тарелке с подливой. Не долетев до меня, она натолкнулась на невидимую преграду. Преграду, которую поставил я.
- Ты... Ты с ума сошла?
- Получилось. Ты молодец.
- Молодец, ха! Чем ты швырнешь в меня в следующий раз? Топором?
В следующий раз, это было днем позже, она не бросала в меня томагавками и метательными ножами. Она просто-напросто выстрелила в меня из старинного, еще с пороховыми патронами, пистолета, по-моему, "кольта" 2056 года. И опять я не успел ничего сделать. Она была быстрее меня. Выстрел пришелся прямо в грудь... Опять-таки, должен был прийтись. Будто что-то сдвинулось в глазах. Я понял, что стою в полуметре от того места, где только что был. Непостижимым образом сдвинулся в сторону. Телепортация, черти меня раздери!
- Опять сработало, - удовлетворенно заключила Лика, со стуком кладя пистолет на стол.
- Когда-нибудь что-то не сработает и ты меня просто угробишь.
- Патроны были холостыми. Надо будет попробовать с боевыми. Тебе нужно научиться сознательно владеть своими способностями.
После полуметровой телепортации я чувствовал себя так, будто пару часов подряд таскал стокилограммовые железные болванки. Как объяснила Лика, это действо требует больших затрат энергии и сделать, например, два скачка подряд довольно сложно.
Еще через день я решал в уме интегральные уравнения. Ощущение противоестественное. Будто в черный ящик загоняется вопрос и оттуда же незамедлительно поступает ответ. Весь процесс решения проходит мимо тебя. Я был уверен, что вычисления происходят где угодно, но не в моем мозгу.
Я остро чувствовал, что становлюсь другим. Как личность я оставался Александром Викторовичем Аргуновым, тридцати восьми лет от роду, оперативником МОБС. И в то же время я был странным существом, вроде бы и не человеком.
***
За всеми заботами отошло на второй план и то, зачем я здесь, и что делать дальше Свобода моя все еще ограничивалась комнатой. Я не видел никого, кроме Лики. Перспективы оставались туманными, и прояснить их наконец решил Чаев, пригласив меня в свой кабинет.
- Александр, Лика считает, что ваши успехи просто удивительны. Вы очень способный человек, даже среди суперов.
- Спасибо.
- Что дальше? - Чаев испытующе посмотрел на меня.
- Не знаю, - пожал я плечами, и это было истинной правдой.
- А я знаю. Передо мной лучший оперативник МОБС. У него железные понятия о профессиональной этике, что достойно похвалы. У полковника Аргунова мысли в свободное время заняты одним - как бы побыстрее исчезнуть из этой гостеприимной обители и вывалить мешок с уникальной информацией перед обалдевшим Веденеевым. Не так ли, Александр Викторович?
- Затрудняюсь ответить.
- Все так и обстоит. И должно пройти некоторое время, чтобы вы поняли - на всю эту кутерьму просто не стоит тратить драгоценное время. Есть вещи куда более важные, чем борьба с наркотиками, которые то легализуют, то запрещают. Еще я вижу, что полковнику Аргунову не терпится проверить, пригодятся ли приобретенные им способности в житейских мелочах, к примеру, для побега из Асгарда. Спешу вас разочаровать - это невозможно. К сожалению, ваша изоляция все-таки требует отвлечения сил. У нас же и без того сейчас немало проблем. Вывод? Что бы вы предприняли на моем месте?
- Не знаю.
Мне его жизнерадостный тон вовсе не нравился. Вывод напрашивался сам собой: во избежание эксцессов окончательно перетянуть полковника на свою сторону, сделать так, чтобы он увяз в их делах, как муха увязает в клейком сиропе
- Проблема решается просто. Если хотите - можете идти.
- Куда? - опешил я.
- Куда угодно. Мы даже поможем вам без помех выбраться из зоны.